В статье весьма кратко рассмотрены уже состоявшиеся четыре технологические революции, повлекшие замену предметов конкуренции (знаний, технологий и производства машин и механизмов). На эти предметы были направлены действия двигательной силы (воды, пара, электричества и углеводородов).. Затем, начиная с пятого технологического уклада произошла революция, ознаменовавшая переход к качественно новой конструкции, направляющей действия своих интеллектуальных сил на новые предметы конкуренции, а именно на разные виды конвергенции нано, био, инфо и когно – технологий. При этом, действия, направленные на новый предмет конкуренции, стали использовать новую логику кооперации(разделение труда, использование лучших стандартов и обмен опытом), обеспечившую доступ к интеллектуальным силам глобального облачного технологического ресурса.
Введение
Человечество пережило пять технологических революций. Всякий раз переход от одного технологического уклада к другому сопровождается кризисом и разрушением старой технологической структуры экономики. Это связано с тем, что потребность в старых технологиях и произведенной с их помощью продукции со временем снижается, а потребность в ресурсах растет. В результате предприятия несут непредвиденные расходы, теряют своих клиентов, прибыль, а банки становятся более осторожными в выдаче кредитов, инвесторы стремятся уйти на дно (фондовый рынок) в надежде сохранить свой капитал. Все это вместе взятое сулит многочисленные проблемы предпринимателям, которые не успели по тем или иным причинам или не хотят направить свои действия на новый предмет конкуренции (знания, технологии и производство продукции с новыми ценностями) , вызывающий доверие у инвесторов и потребителей продукции.
В каждом технологическом укладе могут использоваться предметы конкуренции из нескольких предыдущих укладов. Например, в России в настоящее время применяют в качестве предмета конкуренции технологии третьего (электрические приводы различных станков и механизмов, разработанных в начале прошлого века), четвертого (нынешние платформы добычи нефти и газа) и пятого технологических укладов (облачные коммуникации предприятий с помощью компьютеров, электронные правительства, ИНТЕРНЕТ). Но постепенно, в недрах очередного технологического уклада созревают технологии последующего технологического уклада, действия которых направлены на модернизацию предметов конкуренции из предыдущих технологических укладов.
Например, технологии добычи углеводородов справедливо относятся к предметам конкуренции из четвертого технологического уклада. В этих предметах нуждаются различные двигатели внутреннего сгорания. Но технологии пятого технологического уклада способны с помощью специальных добавок, произведенных с помощью нанотехнологий существенно повысить износоустойчивость инструментов добычи ресурсов. Такая модификация предметов конкуренции, произведенных в эпоху четвертого технологического уклада, позволяет существенно продлить их жизненный цикл и сохранить на должном уровне их конкурентные преимущества.
На рис. 1 приведена основная системная конструкция, характеризующая конкуренцию в каждом технологическом укладе. К предмету конкуренции относятся знания, технологии и производство продукции. К действиям, направленным на предметы конкуренции, относятся различные способы преобразования ресурсов в двигательную или интеллектуальную силу, а также различная логика действий (разделение труда технологических цепочек, обмен мировым опытом и использование лучших мировых стандартов).
При переходе к очередному технологическому укладу неизбежно меняется вся системная конструкция, содержащая предметы и действия, направленные на конкуренцию. Старая конструкция уже не удовлетворяет предпринимателей, поскольку затраты на ее обслуживание постоянно растут в геометрической прогрессии, в то время, как производительность труда растет в арифметической прогрессии. Смена конструкции повышает инвестиционную привлекательность предприятий и позволяет существенно снижать расходы на действия, направленные на новые предметы конкуренции.
1. Первая технологическая революция
В разных странах зарождение первого технологического уклада и связанных с ним предметов и действий конкуренции происходило в 1785–1843 гг., но раньше всего это зарождение произошло в Англии. В то время Англия являлась крупнейшим импортером хлопчатобумажных изделий. Это означало, что предметы и действия английских промышленников не соответствовали требованиям глобальной конкуренции. Переломить эту ситуацию можно было только с помощью конструкции, заменяющей человеческий труд на универсальную двигательную силу. Оперируя понятиями предметов и действий конкуренции на рис.1 можно утверждать, что английские промышленники, оказавшись не состоянии конкурировать с индийскими ткачами, ткани которых были лучше и дешевле, попытались изучить предметы конкуренции , то есть накопить знания, освоить новые технологии и механизировать производство тканей с помощью преобразования ресурсов в двигательную силу, а также новой логики действий на основе мануфактур (действий, направленных на разделение труда по производству пряжи и тканей).
С изобретением прядильных и ткацких станков технологическая революция хлопчатобумажной промышленности еще не закончилась. Дело в том, что текстильный (впрочем, как и любая другая машина) станок состоит из двух частей: рабочей машины (машины-орудия), которая непосредственно обрабатывает материал, и двигателя (ресурса), который приводит в движение эту рабочую машину. Технологическая революция началась с машины-орудия. Если до этого рабочий мог работать только одним веретеном, то машина могла вращать много веретен, вследствие чего увеличилась производительность труда примерно в 40 раз. Но возникло несоответствие между производительностью машины и двигательной силой. Для устранения этого несоответствия потребовалось, чтобы двигательной силой текстильных машин стала сила падающей воды.
Но все это промышленное развитие было поставлено под угрозу из-за отсутствия необходимых ресурсов. Быстротекущие реки имелись далеко не всюду, поэтому между предпринимателями происходила настоящая война за воду. Владельцы земель по берегам рек не упускали случая получить свою долю прибыли, повышая цену на участки земли. По сути дела владельцы земель сыграли роль недобросовестных дистрибуторов. Поэтому предпринимателю желательно было избавиться от необходимости выплачивать значительные суммы денег в виде ренты землевладельцу, в монопольном владении которого находилась земля на берегу реки. Все это вместе взятое заставило предпринимателей активно искать новую двигательную силу, способную обеспечивать растущую производительность труда достаточным ресурсом. И такая двигательная сила была найдена в виде пара. В результате, дефицит «водяного» ресурса привел к смене конструкции, то есть к предметам и действиям «парового ресурса». Конкуренция и кооперация небольших текстильных предприятий уступила дорогу конкуренции и кооперации технологических цепочек крупных мануфактур.
2. Вторая технологическая революция
Эта революция началась в 1780–1896 гг с изобретения Джемс Уаттом универсальной паровой машины, которая могла быть использована как двигатель для любого рабочего механизма. Еще в 1786 г. в Лондоне была устроена первая паровая мельница; за год перед этим была построена, первая текстильная паровая фабрика. Этим завершился процесс освоения нового предмета конкуренции , показанного на рис.1 , состоящего из знаний, технологий и производства различных паровых машин и механизмов. Действия , направленные на этот предмет конкуренции основывались на использовании двигательной силы пара , а также на логике действий , основанных на разделении труда и использовании новых стандартов качества текстильного производства.
С появлением парового ресурса фабрики могли покинуть долины рек, где они помещались уединенно, и приблизиться к рынкам, где бы они могли иметь сырье, товар и рабочие руки. Первые паровые машины, которые появились еще в XVII веке, сыграли значительную роль и в других видах экономической деятельности. Так, паровой двигатель Джемса Уатта можно было применять в качестве универсальной платформы в разных отраслях промышленности и на транспорте (паровозов, пароходов, паровых приводов прядильных и ткацких станков, паровых мельниц, парового молота) , а также других операций. При этом, история изобретения универсальной паровой машины лишний раз доказывает справедливость китайской формулы «инвестиционного счастья» в том, что технологическая революция — не просто цепь изобретений. Русский механик Ползунов изобрел свою паровую машину раньше Уатта, но в России того времени она оказалась не нужна и о ней забыли, как забыли, очевидно, и обо многих других «несвоевременных» изобретениях.
3. Третья технологическая революция
Третья технологическая революция происходила в 1889–1947 гг вследствие попыток предпринимателей удержать свою конкурентоспособность на должном уровне. Но предыдущий предмет конкуренции, показанный на рис. 1 (знания и технологии производства паровых машин), и действия с ним перестали удовлетворять новым требованиям цены и качества продукции. Многочисленные паровые машины требовали постоянного ухода и присутствия человека. Это не устраивало потребителей пара и в мире начался поиск иной системной конструкции, существенно увеличивающей ресурс двигательной силы. Предметом глобальной конкуренции стали электрические машины и механизмы, встроенные в новые средства производства, а действия , направленные на них стали использовать двигательную силу электричества.. Снова потребовалось накопить знания и технологии производства новой двигательной силы и изобрести новую конструкцию доступа к этой двигательной силе. Ключевым моментом наступления нового технологического уклада стало изобретение Томаса Эдисона и его последующих действий по созданию частных компаний, применяющих электрический ресурс. Изобретение возможности передачи электроэнергии позволило применять новые формы разделения труда, новые технологии, основанные на электрических приводах и простейших конвейерах.
Следует отметить, что существенной стороной деятельности Томаса Эдисона был не талант изобретателя, а гений предпринимателя и технолога, воплощающего изобретения в жизнь. Помимо лампочки, всем известно, что Эдисон разработал генератор переменного тока, внес существенный вклад в конструкцию фонографа, кинокамеры, телефона, пишущей машинки (изобрел все это не он). В эпоху третьего технологического уклада усовершенствовалась техника преобразования ресурсов в электрическую энергию, а также генерирования, передачи и использования электрической энергии. Росли мощность станций и протяженность сетей, отдельные энергетические комплексы объединялись высоковольтными линиями передачи, происходил постепенный переход от централизованного электроснабжения отдельных предприятий к электрификации целых стран. Распространение предметов и действий электрического привода в производстве способствовало эффективному разделению труда в промышленности. Главным достижением третьего технологического уклада явилось то, что только электрическая энергия была способна окончательно ликвидировать разрыв между местонахождением природных ресурсов энергии (водных источников, залежей топлива) и расположением ее потребителей. Двигательную «электрическую» силу магнитоэлектрических машин научились получать еще в 30-х годах XIX века., но на практике этот вид тока был признан и оценен только в следующем технологическом укладе.
4. Четвертая технологическая революции
Четвертый технологический уклад (1940-1990 гг.) возник в недрах предыдущего « электрического» уклада и стал использовать в качестве основного предмета конкуренции на рис.1 знания и технологии, направленные на превращение энергии углеводородов в универсальную двигательную силу . В результате действий, направленных на этот предмет, появились двигатели внутреннего сгорания и на этой платформе были построены автомобили, тракторы и самолеты и другие машины и механизмы. Начала свое развитие ядерная энергетика задолго до ее использования в экономике стран. Это доказывает, что в жизни постоянно идет процесс обновления знаний, технологий и производства ресурсов и вытекающей из них конструкции преобразования ресурсов в разные виды двигательной силы. Этот процесс не является быстрым в силу человеческого фактора, который присущ социально-экономической системе. Однако стратегическое видение наиболее продвинутых предпринимателей и их стремление к обеспечению долговременной глобальной конкуренции постепенно приводило к формированию новых форм кооперации..
Четвертый технологический уклад существенно изменил облик технологической структуры экономики (тракторы, механизмы на основе двигателей внутреннего сгорания и др.) и фактически завершил век механизации в разных видах экономической деятельности. Важнейшим событием стало изобретение новых действий, направленных на предметы конкуренции (автомобили), а именно конвейера производства автомобилей, а также тракторов, самолетов и так далее. В обиходе граждан появилась механизированная бытовая техника, малогабаритные механизмы для обработки продуктов питания, а позже — электробритвы, пылесосы, стиральные и посудомоечные машины, музыкальные устройства и комплексы и т.д.
Для этого технологического уклада важнейшим глобальным технологическим ресурсом стали нефть и газ, а также их производные. Постепенно, этот ресурс трансформировался в разные виды двигательной силы. Посредством этих двигательных сил многие развитые страны обеспечили себя необходимым ростом экономики. С помощью новых видов двигательных сил расцвела экономика предметов конкуренции вооружений, основанная на применении двигателей внутреннего сгорания разных видов. На этой основе появились различные платформы для производства новых моделей станков, самолетов, танков, автомобилей, тракторов, подводных лодок и кораблей, другой военной техники. Данные платформы, обеспеченные двигательной силой двигателей внутреннего сгорания, сами стали глобальным предметом конкуренции, действия к которому стали осуществлять производственные сети предприятий.
Таким образом, четвертый технологический уклад повысил конкурентоспособность экономики за счет новых предметов конкуренции (знания, технологии и производство систем на платформе двигателей внутреннего сгорания). На эти предметы были направлены действия технологических цепочек предприятий по разделению труда, по применению новых стандартов качества и по обмену опытом с другими предпринимателями.
Надо отметить, что единственный раз в истории развития Российской империи СССР, удалось в кратчайшие сроки освоить предметы конкуренции четвертого технологического уклада в период 1930- 1940 годах и, в частности, в области вооружений. Это произошло благодаря огромным ресурсам страны, а также грамотным действиям власти, направленным на создание технологических цепочек предприятий, разделение труда, своевременную подготовку компетентных кадров, использование лучших стандартов и учет опыта США и Германии в производстве вооружений.
5. Пятая технологическая революция.
Спусковым крючком пятой технологической революции послужило изобретение в 1956 американскими физиками Вильямом Шокли, Джоном Бадин и Уолтером Брэттен транзистора. За это изобретение авторы были совместно удостоены Нобелевской премии в области физики. Транзистор произвел революцию в технологии радио. Он дал начало новым предметам конкуренции на рис.1 , основанным на достижениях микроэлектроники и, в конечном итоге, привел к созданию микросхем, микропроцессоров, компьютеров и многих других коммуникационных систем без которых мы в настоящее время не мыслим свою жизнь. Это был выход из «первобытного механического » века в век электронный, космический и компьютерный.
На этом этапе впервые в истории предмет конкуренции на рис.1 (знания, технологии и производство) перестал служить целям простой замены человеческого труда двигательной силой машин, как в предыдущих укладах. Вместо этого предмет конкуренции стал служить целям развития доселе неизвестных интеллектуальных сил массовой автоматизации производства, проектирования изделий и управления предприятием. В результате возникли на рубеже веков сложнейшиемеждисциплинарные интеллектуальные силы автоматизации проектирования изделий (САПР), управления технологиями (АСУТП) и предприятием (АСУП). Действия, этих сил привели к новой логике разделения труда, обмена мировых опытом и применения лучших мировых стандартов с помощью облачных технологий Интернет. В такие действия стал закладываться совершенно иной способ преобразования ресурсов в интеллектуальную силу , который получил название облачного от слов « сloud сomputing (облачные вычисления)» .
Следует отметить, что во времена четвертого технологического уклада ресурс интеллектуальной силы уже существовал, но был сравнительно мал, и его потребителей было немного. На начальных стадиях развития сloud сomputing , ресурс использовали сотрудники университетов и исследовательских лабораторий для коллективного творчества по созданию интеллектуальной силы, достаточной для создания изобретений и открытий. Предметом конкуренции стало создание разных каталогов знаний, технологий производства комплектующих. На этот предмет были направлены действия по преобразованию в интеллектуальную силу доступных ресурсов знаний по каталогам.
Первопроходцем в области преобразования доступных ресурсов в интеллектуальную силу знаний стал поисковик Yahoo. Это не была платформа знаний в прямом смысле, потому что область поиска знаний ограничивалась ресурсами каталога. Далее каталоги распространились и стали использоваться повсеместно и вместе с ними развивались и методы поиска. На данный момент каталоги почти утратили популярность. Это объясняется тем, что современная платформа знаний содержит огромное количество интеллектуальных сил, полученных из ресурсов с помощью ассоциативных способов действий.
В наши дни предметами конкуренции стали каталоги знаний Open Directory Project или DMOZ, включающие в себя информацию о 5 миллионах ресурсов, а также поисковая система Google, которая содержит около 8 миллиардов документов. Действия, направленные на эти предметы конкуренции, позволили выйти на международный уровень конкуренции таким поисковым системам, как MSN Search, Yahoo и Google. В этой области еще предстоит выявить новые предметы конкуренции (платформы знаний, технологий), на которые будут направлены действия конвергенции технологий, пока еще слабо изученные и недоступные для массового пользователя. Отсюда следует, что пятая технологическая революция еще продолжается и нас ожидает много новых изобретений и открытий.
6. Шестая технологическая революция
Эта революция еще впереди и в отличие от предыдущих впервые в истории человечества рассматривает в качестве действий, направленных на основные предметы глобальной конкуренции на рис.1 (знания, нано, био, информационные и когнитивные технологии), не двигательную силу, а прежде всего интеллектуальные силы человека. Действия, совершенные в предыдущем технологическом укладе в области облачных коммуникаций и систем поиска информации привели к тому, что основным ресурсом стали инвестиции в форме глобального облачного технологического ресурса , показанного на рис. 2. В течение четвертого и пятого технологических укладов глобальная конкуренция во всем мире поддерживалась с помощью мощного глобального ресурса (долларов), исходящего, главным образом, из США и кредитующего многочисленных, главным образом, американских покупателей.
Главной двигательной силой предприятий, направленной на предмет конкуренции, стал потребительский кредит. При этом, кредиторы закрывали глаза на то, что кредитные риски возрастали и значительная часть заемщиков кредиты не возвращала. Но зато поддерживался огромный спрос товаров и услуг на рынке США, служивший локомотивом улучшения параметров жизненного цикла производителей продукции пятого технологического уклада в США, странах ЕС, в Китае и в других странах. При переходе мировой экономики к шестому технологическому укладу произошел системный сбой, выразившийся в истощении кредитного ресурса. Этот сбой привел к краху мировой финансовой системы и рынка инвестиций. Теперь на развалинах старой модели возникают очертания новой модели, ориентированной на средства улучшения инвестиционной привлекательности и других параметров жизненного цикла производителей с помощью системных инновационных прорывов. Иными словами, кредит как двигательная сила экономики уступил место интеллектуальной силе, направленной на конвергенцию высоких технологий..
Ныне из массового применения инноваций в разных видах экономической деятельности складывается новый технологический уклад. Его основной предмет глобальной конкуренции поднимает знания, технологии и производство интеллектуальной силы на небывалую высоту коллективного творчества. Действия, направленные на главный предмет конкуренции выявляют и устраняют несоответствия между требованиями инвесторов и растущей сложностью действий, направленных на разные способы преобразования ресурсов в интеллектуальную силу и на разную логику разделения труда.
Стало ясно, что системная конструкция, состоящая из разрозненных по всему миру технопарков, кластеров, венчурных фондов в новых условиях явно не способна реализовать подобные проекты. Одновременно невероятно выросла роль кооперации предприятий, использования лучших мировых стандартов и обмена знаниями и компетенциями.
Для преобразования ресурсов инвестиций в новые формы интеллектуальной силы потребовался новый так называемыйглобальный облачный технологический ресурс знаний, технологий и продукции, снижающий риски инвесторов и обеспечивающий реализацию систем с высоким уровнем искусственного интеллекта. А для доступа к новому глобальному облачному технологическому ресурсу нужна совершенно иная системная конструкция , которая должна обеспечивать доступ инновационного бизнеса из разных стран мира к новому ресурсу с целью производства новых видов интеллектуальных сил . Такая конструкция представляет собой на рис.2 некое множество интеллектуальных оболочек, соединенных между собой по всему земному шару с помощью облачных коммуникаций. Каждая интеллектуальная оболочка в свою очередь состоит из набора функциональных платформ.
Каждая платформа поддерживает определенные нормы, правила и вытекающие из них стандарты преобразования ресурсов в новые виды интеллектуальных сил, наполнена множеством сложных проектных решений в разных странах и способна быстро выявлять и устранять несоответствия между ними. Благодаря этому, оболочка с платформами интегрируется в новый глобальный облачный технологический ресурс, который может быть преобразован в ресурс интеллектуальных сил, доступных другим производителям, дистрибуторам и потребителям знаний, разработчикам и поставщикам технологий, производителям интеллектуальной силы из разных стран мира. Причем, сама оболочка и ее логика действий (рис.1) служат основой кооперации предприятий, предусматривающей международное разделение труда, применение лучших мировых стандартов и обмен мировым опытом.
Число платформ в каждой интеллектуальной оболочке служит главным признаком определенного вида деятельности предприятия. В том случае, если мы имеем дело с оболочками, состоящими из двух платформ (трансферов технологий и производства продукции), то это обстоятельство явно свидетельствует о том, что мы способны успешно осуществлять модернизацию экономики с помощью импорта технологий и производства продукции. Если же мы применяем оболочки, состоящие из трех платформ (знаний, трансферов технологий и производства продукции), то тем самым мы приобретаем возможность коллективного творчества в создании новых видов интеллектуальных сил, направленных на предметы глобальной конкуренции.
Природа, предметы и действия системной конструкции, показанные на рис.1 , направленные на глобальную конкуренцию в шестом технологическом укладе более подробно показаны на рис.3. . Здесь предмет конкуренции характеризуется высоким уровнем конвергенции технологий в конструкциях NBIC и CCEIC (Конструкция S (социо) + NBIC пока только обсуждается.). Первая конструкция означает взаимопроникновение нано(N), био (B), инфо(I) и когно (C) технологий с целью реализации сложнейших в истории человечества проектов, касающихся преобразования ресурсов в интеллектуальные силы в разных видах производственной деятельности. Вторая конструкция означает преобразование ресурсов в интеллектуальные силы для конвергенции облачных вычислений (СС- сloud сomputing), усиленных знаниями об экономической деятельности предприятия (E) , моделировании генераторов отчетности (I) и когнитивных свойствах систем (С).
Вторая конструкция обеспечивает переход к применению интеллектуальной силы в тех областях., где пока используется мозг человека и где наблюдается высокая степень формализации информации. Например, это касается автоматизации составления финансовой отчетности и ее перевода на иностранные языки. Условия, в которых осуществляется глобальная конкуренция в шестом технологическом укладе, характеризуются одновременным присутствием технологий из разных предыдущих технологических укладов. При этом, основные действия технологических цепочек направлены на использование интеллектуальных сил в разных видах человеческой деятельности
Для выполнения основных действий предприятия из технологических цепочек приобретают в лице глобальных индустриальных центров возможность использования интеллектуальных оболочек, помогающих кооперировать усилия предприятий в разных способах преобразования ресурсов в интеллектуальные силы. Кооперация должна быть основана на логике действий, направленной на обмен опытом, использование лучших стандартов и на разделение труда. Особое значение при разделении труда приобретает дистрибуция комплектующих из тех стран, где достигнуто лучшее качество этой продукции. В этом случае, все действия дистрибуторов, направляемые на предмет конкуренции, должны быть прозрачными и налагать на производителей продукции требования соблюдать заданный уровень качества.
Владелец системной конструкции (глобальный индустриальный центр) обеспечивает сдачу в аренду разных интеллектуальных оболочек, состоящих из платформ знаний, технологий и производства продукции. Одновременно владелец определяет предметы глобальной конкуренции, то есть знания, технологии и производство инновационной продукции. С помощью интеллектуальных оболочек владелец получает возможность подключаться к инновационным и финансовым супермаркетам, обеспечивающим прозрачность, ответственность и высокое качество преобразования ресурсов финансовых супермаркетов в интеллектуальные силы инновационного супермаркета.
На рис. 4 показана архитектура платформы знаний, входящей в состав интеллектуальной оболочки. Эта платформа создает условия работы другой платформы – платформы технологий. Владельцами платформы знаний являются прежде всего университеты, научные институты, другие индустриальные центры. Владельцы осуществляют действия, направленные на предметы накопления, производства и потребления знаний по преобразованию ресурсов в интеллектуальные силы. Эти действия включают в себя экспертизу и доказательную базу научно – исследовательских работ (НИР). Право пользоваться платформой знаний имеют компетентные кадры (ученые и менеджеры по научному сотрудничеству). Эти кадры производят продукцию, к которой относятся фундаментальные знания и публикации. Они осуществляют с помощью платформы знаний действия, направленные на защиту патентов и проводят бизнес – экспертизу процессов производства и потребления знаний.
В качестве партнера индустриальных центров могут выступать государство, наиболее продвинутое в области инноваций, различные международные регуляторы защиты интеллектуальной собственности, обеспечивающие улучшение платежного технологического баланса (баланса между доходами и расходами, связанными с разработкой новых технологий). Платформа позволяет реализовать коммуникации с частными предпринимателями, использующими в качестве инвестиций в инновации глобальный облачный технологический ресурс.
Платформа знаний с помощью интеллектуальной оболочки и системной конструкции связана с множеством других интеллектуальных оболочек, а через них – с инновационными супермаркетами. Подобные супермаркеты играют важную роль в трансформации знаний в технологии преобразования ресурсов финансовых супермаркетов в интеллектуальные силы и обеспечивают прозрачность поставок деталей для сложных изделий из разных стран мира. Тем самым технологические цепочки предприятий посредством индустриальных центров осуществляют эффективные формы кооперации в международном пространстве с целью инновационных прорывов и разработки конвергентных продуктов NBIC и CCEIC .
На рис.5 приведена платформа технологий, обеспечивающая преобразование ресурсов финансовых супермаркетов в интеллектуальные силы НИОКР глобального облачного технологического ресурса. Эта платформа создает условия для работы платформ производственных сетей предприятий, например, в таких разных странах, как Япония и страны ЕС. Платформа рассматривает в качестве основного предмета конкуренции трансфер технологий и их конвергенцию.
Кроме этого, к важному предмету конкуренции относятся различные механизмы регулирования прав на технологии. С помощью глобальной экспертизы технологий обеспечивается ускорение превращения идей в продукцию.
Владельцы платформы (а это могут быть как технологические цепочки малых предприятий, так и отдельные крупные предприятия) благодаря проектной ориентации и защитным мерам, механизмам защиты патентов и бизнес – экспертизе снижают риски недоброкачественных технологий и улучшают свой технологический платежный баланс. Такой баланс служит важным индикатором инновационной деятельности предприятий, поскольку отражает доходы и расходы при выполнении НИОКР.
Данная платформа решает исключительно важную задачу осуществления прозрачной и качественной системы дистрибуции. В условиях международного разделения труда дистрибуция занимает важное место, поскольку технологические цепочки предприятий делают отдельные детали, а серийная сборка наукоемких изделий производится на одном из крупных предприятий. Тем самым, технологическая цепочка подобно мануфактурам из первого технологического уклада способна конкурировать с другими производителями и производить детали и изделия в целом класса NBIC .
Важным звеном в технологической цепочке предприятий является подготовка кадров. Здесь главные требования к компетенциям лежат в плоскости инноваций. Поэтому, основной состав специалистов образуют научные предприниматели, подобные Эдисону, а также квалифицированные инженеры. Подготовка и сертификация кадров на соответствие требованиям компетентности производится в рамках проектных семинаров, аккредитованных среди пользователей платформы технологий. И конечно важным обстоятельством является предоставление данной платформой пользователям возможности для снижения инновационных и финансовых рисков при преобразовании с помощью инновационных и финансовых супермаркетов ресурсов в интеллектуальные силы конвергенции технологий NBIC .
На рис. 6 приведена архитектура платформы производственных сетей предприятий, связанных между собой с помощью облачных коммуникаций. На основе данной платформы работают производственные сети предприятий. Свою продукцию они продают через супермаркеты наукоемкой продукции. Инвесторы и владельцы платформы взаимодействуют с помощью финансовых супермаркетов, существенно снижающих риски инвесторов. Основными предметами глобальной конкуренции платформы служат знания и технологии потребительского кредитования, на которые направлены интеллектуальные силы, включающие в себя лучшие стандарты, обмен мировым опытом, инфраструктуру разделения труда между различными предприятиями из технологических цепочек, грамотное технологическое прогнозирование, компетентный инженерный корпус и облачные индустриальные центры.
Основные действия платформы направлены на улучшение технологического платежного баланса и на доступ к ресурсам инновационных супермаркетов, обеспечивающих прозрачную дистрибуцию наукоемкой продукции. Многочисленные предприятия из технологических цепочек используют облачные коммуникации между собой для обмена проектами, основанными на использовании вместо физических дорогостоящих макетов их цифровыми аналогами на основе класса решенийProduct Lifecycle Management (PLM).
Заключение
Таким образом, мы весьма кратко рассмотрели уже состоявшиеся четыре технологические революции, повлекшие замену предметов конкуренции (знаний, технологий и производства машин и механизмов). На эти предметы были направлены действия двигательной силы (воды, пара, электричества и углеводородов).. Затем, начиная с пятого технологического уклада произошла революция, ознаменовавшая переход к качественно новой конструкции, направляющей действия своих интеллектуальных сил на новые предметы конкуренции, а именно на разные виды конвергенции нано, био, инфо и когно – технологий. При этом, действия, направленные на новый предмет конкуренции, стали использовать новую логику кооперации(разделение труда, использование лучших стандартов и обмен опытом), обеспечившую доступ к интеллектуальным силам глобального облачного технологического ресурса.
Литература:
Перес.К. Технологические революции и финансовой капитал. Динамика пузырей и периодов процветания. М. Дело. 2012. 232 с.
Овчинников В.В. Глобальная конкуренция. М. ИНЭС 2007. 358 с.
Овчинников В.В. Глобальная конкуренция в эпоху многоукладной экономики. М. ИНЭС- МАИБ 2011. 152 с.
Овчинников В.В. Технологии глобальной конкуренции. М. ИНЭС- МАИБ.2012. 280 с.
Понятие Четвертой индустриальной революции (Индустрия 4.0)
Пропагандистский миф или «знак беды»
«Четвертая промышленная революция», для краткости 4ПР, позиционируется как массовое внедрение роботизации и цифровых технологий управления, что снизит зависимость промышленности от стоимости рабочей силы и даст дополнительный импульс локализации реального сектора. Фактически 4ПР является глобализацией и универсализацией принципов «распределенного» производства и доступа к финансам. Не больше, но и не меньше. И ничего принципиально нового в таком подходе нет: его ключевые элементы апробировались еще в 1980-х годах и на производственном, и на управленческом уровне .
- Нет новой энергетической платформы. Мы пользуемся примерно теми же самыми энергетическими платформами, что и 30 лет назад, причем разрекламированные «альтернативные» источники энергии в действительности являются и самыми архаическими (не считая вопроса об их рентабельности).
- Нет новой транспортной платформы. Используются в основном технологии 1980-х годов, даже в области освоения космоса. Несмотря на сдвиги в социальной доступности отдельных видов транспорта (прежде всего скоростного), стратегического рывка не произошло. Снижение логистических издержек достигается в основном за счет организационных мер.
- Не произошло массового внедрения принципиально новых материалов. В области новых материалов и создания новых свойств для старых материалов есть подвижки, но ничего глобально-революционного на практике не происходит.
- Не просматривается революционных сдвигов в области энергоэффективности производства. Хотя есть некоторые, подчеркнем, эволюционные сдвиги в снижении энергоемкости социальной жизнедеятельности, которые, впрочем, не всегда являются адекватными с точки зрения «стоимость-эффективность».
Рассмотрим принципы одной из ключевых экономических новаций 1980-90-х – Toyota Production System. Если отставить в сторону идеолого-мотивационную часть («кайдзен»), в основном они затрагивают сервисные, логистические и управленческие составляющие производственного процесса. Принципы «Тойоты», в сущности, и есть управленческая постиндустриальность, т.е. управление не столько ресурсами, сколько временем и пространством, ключевыми составляющими постиндустриального мира. Этот подход абсолютно соответствует идеям 4ПР.
Со стратегической точки зрения совокупный эффект изменений 1980-х годов был больше. Но их не считали способными изменить суть экономических отношений. И совокупность этих изменений не рассматривалась как глобально катастрофическое событие, которое может похоронить весь предшествующий экономический порядок. Налицо всего лишь предпосылки для перестройки некоторых, но далеко не всех аспектов в функционировании реального сектора мировой экономики. Что неизбежно будет иметь серьезные социальные последствия. Но само по себе это революцией не является.
С точки зрения стратегического эффекта развитие «цифровой экономики» и 4ПР являются не столько взаимодополняющими, сколько взаимно конкурирующими моделями дальнейшего развития глобальной экономики. Особенно с позиций точек изъятия и моделей перераспределения «инвестиционной ренты». В «цифровой экономике» ключевым видом «производства» становится возможность генерации «ренты» из инвестиционного «воздуха». В 4ПР источником инвестиционной ренты остаются вполне реальные ресурсы и производства.
По сути, никакой реальной технологической – да и экономической – базы для 4ПР именно как для «революции в промышленности» не существует. В глобальной «повестке дня» сейчас вообще стоят только два аспекта, которые можно рассматривать в качестве подлинно «революционных»: новая глобальная логистика и новые технологии глобальных финансов.
Но до момента, когда новая логистика (новый Транс-американский канал, Великий шелковый путь, транспортный коридор «Север-Юг», система трубопроводов в обход экономических лимитрофов, Трансафриканский транспортный коридор) начнет играть по-настоящему глобальную роль, должно пройти еще 5-7 лет. Естественно, при условии, что противодействие этим проектам не перейдет в открыто силовую фазу. А пока «новая логистика» остается лишь политико-информационным фактором.
Единственным элементом 4ПР, который на практике имеет «революционное» значение, является вопрос о кардинальной перестройке финансовых коммуникаций и финансово-инвестиционных отношений в современной экономике.
Возникает, однако, главный вопрос: а что является фокусным объектом инвестиционных процессов в ходе 4ПР? Безусловно, на начальном этапе потребуются большие инвестиционные ресурсы для технологического обновления существующих активов и для решения неизбежных социальных вопросов, которые в связи с этим возникают. И первые 5 лет «революции» могут быть вполне инвестиционно благоприятными, хотя и социально крайне опасными – и, вероятно, чреватыми серьезными издержками в развитых странах индустриального мира, где сочетаются относительно высокий уровень жизни и сохранение индустриальной структуры общества.
Индустриальные страны составляют значительную часть не только развивающегося мира, но и Европейского союза, начиная с Германии, где структура экономики соответствует индустриальной модели даже в большей степени, чем в России , и заканчивая Италией. Не говоря уже о Польше или Испании. Вместо разделения между «северным» и «южным» флангами ЕС возникает водораздел по критерию индустриальный/постиндустриальный. И он может оказаться гораздо политически резче и социально острее.
На временном «лаге» в 5-7 лет, а в историческом плане это – крайне близкая перспектива, возникает риск формирования «пузыря», при котором даже «извлекаемые» из финансовых спекуляций ресурсы не смогут найти экономически обоснованных активов для инвестирования. Ведь одним из важнейших положительных обстоятельств 4ПР провозглашается быстрая и относительно комфортная в экономическом и управленческом плане система, позволяющая осуществлять быструю операционную переналадку. Нивелируется задача периодического полного обновления основных фондов, наиболее капиталоемкий элемент современного реального сектора.
Именно поэтому ключевым компонентом 4ПР является не модернизация как таковая, а географическое каскадирование технологических процессов, а также масштабирование производства в зависимости от размера и динамики рынков. И это, кстати, будет, большим вызовом для постсоветского пространства.
Но тогда система расчета конкурентоспособности, характерная и для индустриального, и для постиндустриального капитализма, уже неактуальна. Основой становится не эффективность, возведенная в рамках финансово-инвестиционного капитализма в ранг высшей ценности, а адаптивность, способность быстро адаптироваться к изменяющимся и качественно, и количественно рынкам, доступным с точки зрения экономически оправданной логистики. А это – совершенно иная картина не только с точки зрения глобальных вопросов, связанных с перераспределением технологической и логистической ренты, но и практического планирования инвестиций.
Встает вопрос: а куда должен быть направлен инвестиционный поток. «В первом приближении» таковыми видятся следующие направления:
- Географическая мобильность активов. Компактные безлюдные предприятия вне признанных и обеспеченных промышленных центров. Резкое снижение требований к логистическому обеспечению. Переход к «лего-сборке». Основным инвестиционным фокусом в таком случае становится инжиниринг и адаптация производства под потребности регионов или макрорегионов (глокализация).
- Базовые технологические решения. Ключевая технологическая рента будет возникать и взиматься именно на уровне базовых технологий, а также разработки и выпуска ключевых компонентов, вклад которых в общую стоимость продукции может быть и невелик.
- Человеческий капитал. Организация социально-производственного (а не просто производственного) пространства вокруг активов и социально-обеспечивающей и торговой инфраструктуры 4ПР. Но масштабы данной потенциальной «сферы инвестиций» вряд ли слишком велики – обустраивать придется скорее инфраструктуру продаж, но не выпуска продукции.
Провозглашаемая промышленная революция – это почти возврат к ремесленному адаптивному, кастомизированному производству, но – и это очень важно – при снятии ограничений на доступ к инвестиционным ресурсам и при резком повышении «связности» технологических и операционных процессов, которая достигается за счет широкого использования технологий «блокчейн» помимо финансового сектора. «Фабрично-индустриальная» модель утрачивает преимущество масштаба, которое уже в первой половине «нулевых» было одним из ключевых.
Даже поверхностное рассмотрение вопроса о 4ПР подводит нас к выводу: дело точно не в промышленности, а, прежде всего, в финансовом и логистическом обеспечении. А также возможности окончательного отрыва управляющего звена от активов.
Если пользоваться советской парадигмой, то из неизменной триады «директор-парторг-главный инженер» востребованным в рамках новой системы остается, как ни странно, «парторг», функцией которого будет обеспечение социальной стабильности на производстве. «Директор» (не в смысле должности, а в смысле функции) может стать столь же «удаленной» фигурой. Такой, как сейчас является «акционер». А «главный инженер» может быть частично автоматизирован (диагностика), частично переведен на аутсорс (смена инжинирингового решения).
Да и само понятие «собственность» в новой экономике становится, как минимум, «мозаичным». Но если собственность «мозаична», то насколько можно говорить о сохранении традиционного подхода к инвестициям? Насколько в принципе возможны инвестиции в собственность, реальный бенефециар, которой существует только в «дисперсном виде» в сети блокчейн? Можно ли в такую собственность инвестировать ресурсы, ликвидные за пределами виртуальных финансов?
Важно и то, что сформированные в последние годы в глобальной экономике «инвестиционные циклы» оказались обременены гигантским объемом инвестиционных дериватов и суррогатов. Чрезмерную роль стали играть экономические приоритеты с искаженной рыночной мотивацией. Например, стимулирование инвестиций в страны с большой безработицей и дешевой рабочей силой. Классические примеры: Бангладеш, страны Африки, Пакистан, Индия. Но стоит вспомнить и индустриальную часть Латинской Америки, ряд стран АТР, отнесенных к «промышленным «тиграм».Констатируем: в условиях избыточной «гуманитаризации инвестиционных приоритетов» реализовывать принципы 4ПР крайне затруднительно. Чтобы успешно как минимум начать «четвертую промышленную революцию», хотя бы в том системно неполноценном виде, как она в настоящее время трактуется, придется осуществить дегуманитаризацию инвестиционного, а затем – и операционного пространства. Говоря проще, операционное пространство 4ПР должно стать «социально безответственным».
Но тогда идеальным пространством для «революции» становится «инвестиционный пустырь», где нет депрессирующего социально-гуманитарного обременения.
Для 4ПР понадобится «расчистка» пространства ранее сложившихся социально-экономических обязательств и обнуление инвестиционных циклов, сформированных в последние 25-30 лет. Начиная с перевода отношений между «условным Западом» и Китаем в русло исключительно экономического конкурентного взаимодействия. «Китай» – также условное понятие, в котором КНР выступает как доминирующий центр более широкого индустриального пространства. Отношения Запад-Китай и составляют ключевой «инвестиционный цикл» в современной экономике, который стал слишком экономически «громоздким», обрастая различными «политическими обременениями». Но «обнулить» этот цикл без глобальных последствий – невозможно.
Отсюда вопрос: а не является ли навязывание идеи о близости и неизбежности новой промышленной революции частью подготовки к глобальному инвестиционному дефолту? И именно это скрывается под цветистым термином «революция». Ведь только после этого дефолта, после неминуемой (хотя и временной) регионализации глобальных финансов возникнет возможность оценить последствия и перспективы новой ситуации не с точки зрения лозунгов 4ПР, которые сами по себе привлекательны, а с точки зрения их реального социально-экономического содержания.
Зарождающаяся третья промышленная революция, в отличие от предыдущих двух, строится на основе распределенных возобновляемых источников энергии, которые есть везде и по большей части бесплатны - солнечная энергия, ветровая энергия, гидроэнергия, геотермальная энергия, энергия биомассы, океанских волн и приливов.
Эту рассеянную энергию будут собирать в миллионах мест, а затем объединять и делиться через интеллектуальные энергетические сети для обеспечения оптимального уровня энергии и поддержания высокоэффективной экологически устойчивой экономики.
Распределенный характер возобновляемых источников энергии требует сотрудничества, а не иерархической командной системы.
Этот новый горизонтальный энергетический режим задает организационную модель для бесчисленных видов экономической деятельности, которые вытекают из него. А распределенная и требующая сотрудничества промышленная революция, в свою очередь, неизбежно ведет к более широкому использованию создаваемого богатства.
Частичный переход от рынков к сетям придает бизнесу другую ориентацию. Антагонистические взаимоотношения между продавцами и покупателями заменяются на сотрудничество между поставщиками и пользователями. На смену личной выгоде приходит общий интерес. Стремление сохранить информацию в своей собственности сменяется акцентом на открытости и совместном доверительном владении. Ставка на прозрачность взамен секретности основана на предпосылке о том, что создание стоимости в сети не обесценивает индивидуального вклада, а повышает стоимость в распоряжении каждого, как равноправного участника общего дела.
В одной отрасли за другой сети начинают конкурировать с рынками, а открытые общие проекты - с частной коммерческой деятельностью. Microsoft, традиционная рыночная компания с жестким проприетарным контролем своей интеллектуальной собственности, оказалась не готовой к появлению Linux. Первая из множества открытых сетей, сообщество Linux, включает в себя тысячи программистов, которые работают вместе, посвящают свое время и знания исправлению ошибок и улучшению программы, используемой миллионами. Все изменения, обновления и улучшения, внесенные в программу, находятся в открытом доступе и бесплатны для всех участников сети Linux. Сотни глобальных компаний вроде Google, IBM, US Postal Service и Conoco присоединились к открытой сети Linux и стали частью постоянно расширяющегося глобального сообщества программистов и пользователей.
То же самое можно сказать и о таких крупных издательствах, как Britannica, Columbia и Encarta, которые традиционно платили ученым за подготовку научных статей для многотомных энциклопедий в твердом переплете, содержащих квинтэссенцию мировых знаний. Они не могли даже в кошмарном сне представить себе появления Wikipedia. Еще два десятилетия назад сама идея сотрудничества сотен тысяч профессиональных ученых и любителей со всего света с целью создания научных и популярных статей практически по любой мыслимой тематике, по каждой дисциплине без какой-либо платы и предоставления доступа к этой информации всем жителям планеты была немыслимой. Невероятно, но в английской редакции Wikipedia более 3,5 млн статей - почти в 30 раз больше, чем в Encyclopedia Britannica. Еще более удивляет то, что десятки тысяч человек выверяют фактографию и ссылки в этих статьях, доводя их точность до того же уровня, что и в традиционных энциклопедиях. Сегодня Wikipedia - восьмой по посещаемости сайт в Интернете, который привлекает 13% интернет-посетителей каждый день.
Существуют сети по обмену музыкой, видео, медицинской информацией, туристическими рекомендациями и тысячами других вещей. Горизонтальные поисковые системы вроде Google и социальные сети наподобие Facebook и Myspace изменили образ нашей работы и отдыха. Десятки тысяч социальных сетей, объединяющих миллионы и даже сотни миллионов людей, выросли как грибы меньше чем за 15 лет, создали новое распределенное пространство для сотрудничества, для обмена знаниями и привнесли творческое начало и инновации в каждую область. Многие из этих открытых платформ служат инкубаторами для создания новых предприятий, часть которых остается в общем киберпространстве, а часть - выходит на рынок или в некоммерческий сектор.
Переосмысление способа ведения дел
Ничто лучше не иллюстрирует индустриальный образ жизни, чем высококапитализированные гигантские централизованные фабрики, механизированные и обслуживаемые производственными рабочими, которые занимаются изготовлением товаров массового потребления на сборочных линиях. Однако что, если миллионы людей смогут производить небольшие партии товаров или даже единичные товары у себя дома или в своих компаниях дешевле и быстрее и с таким же контролем качества, как и на большинстве самых современных фабрик на земле?
Если экономика третьей промышленной революции позволяет миллионам людей производить собственную энергию, то новая цифровая производственная революция открывает возможность следовать примеру крупных фабрик в производстве товаров длительного пользования. В новой эре каждый сможет потенциально выполнять роль производителя товаров для себя, а также собственной энергетической компании. Добро пожаловать в мир распределенного производства.
Процесс называется 3D-печатью. Хотя это смахивает на научную фантастику, он уже существует и обещает полностью изменить наше представление о промышленном производстве. Этот процесс удивителен.
Только представьте, что вы нажимаете кнопку «печать» на компьютере и отправляете файл в струйный принтер, но не обычный, а для 3D-печати, из которого выходит трехмерный продукт.
Программное обеспечение управляет 3D-принтером так, что он создает продукт из последовательно наносимых слоев порошка, расплава пластмассы или металла. При этом 3D-принтер способен воспроизвести множество копий продукта подобно фотокопировальной машине. Любые изделия, от ювелирных украшений до мобильных телефонов, автомобилей и деталей самолетов, медицинских имплантатов и аккумуляторов просто «распечатываются», и этот процесс называют «аддитивным производством» в отличие от «субтрактивного производства», которое предполагает разрезание материалов на части, подбор подходящих элементов и их соединение. Отраслевые аналитики предсказывают, что миллионы клиентов будут рутинно скачивать цифровые модели адаптированных к их потребностям промышленных продуктов и «распечатывать их» у себя в компаниях или дома.
3D-предприниматели особенно оптимистично смотрят на аддитивное производство, поскольку для этого процесса необходимо всего 10% сырья, используемого в традиционном производстве, и меньше энергии, чем потребляется при обычном фабричном изготовлении, что позволяет значительно снизить себестоимость. По мере распространения новой технологии 3D-печать индивидуализированных промышленных продуктов на месте их использования точно вовремя значительно сократит логистические издержки и, возможно, потребление энергии. Энергия, сэкономленная на каждом этапе цифрового производственного процесса в результате сокращения количества использованного материала, более низкой энергоемкости производства и устранения энергозатрат на перевозку, если взять всю глобальную экономику, даст такой качественный скачок энергоэффективности, который нельзя было даже представить во времена первой и второй промышленных революций.
Если учесть, что энергия, используемая в процессе, будет поступать из возобновляемых источников и генерироваться на месте потребления, то полный эффект горизонтальной третьей промышленной революции станет совершенно очевидным. Если Интернет радикально сократил входные затраты на генерирование и распространение информации и тем самым открыл дорогу новым компаниям вроде Google и Facebook, то аддитивное производство с его огромным потенциалом снижения себестоимости товаров длительного пользования способно сделать входные затраты достаточно низкими для привлечения сотен тысяч мини-производителей, малых и средних компаний, которые бросят вызов и, возможно, переиграют гигантские производственные компании, составлявшие костяк первой и второй промышленных революций.
Рынок 3D-печати уже испытывает наплыв новых стартапов с такими названиями, как Within Technologies, Digital Forming, Shape Ways, Rapid Quality Manufacturing и Stratasys, которые твердо вознамерились изменить саму идею производства в эру третьей промышленной революции. Производство становится горизонтальным, и это будет иметь колоссальные последствия для общества.
Чтобы почувствовать, насколько распределенная, построенная на сотрудничестве модель бизнеса отличается от традиционной модели XIX и XX веков, посмотрим на Etsy, стремительно растущую, молодую интернет-компанию, которая встала на ноги менее чем за четыре года. Etsy была основана молодым выпускником Нью-Йоркского университета Робом Калином, занимавшимся изготовлением мебели у себя дома. Столкнувшись с отсутствием выходов на потенциальных покупателей мебели ручной работы, он объединился со своими друзьями и создал веб-сайт, на котором индивидуальные мастера всех специальностей и потенциальные покупатели могли находить друг друга. Сайт стал глобальным виртуальным демонстрационным залом, местом встреч для миллионов покупателей и продавцов более чем из полусотни стран, вдохнувшим новую жизнь в ремесленное производство - искусство, которое почти исчезло под натиском современного промышленного капитализма.
Ткачество и многие другие ремесла стали жертвой промышленного производства еще на заре первой промышленной революции. Местный кустарный промысел не мог соперничать с централизованным фабричным производством и экономией на масштабе, которые стали возможными в результате крупных вложений финансового капитала. Товары фабричного производства просто были более дешевыми, и это поставило ручное производство на грань практически полного исчезновения.
Интернет изменил характер игры, уравняв условия. Контакты между миллионами продавцов и покупателей в виртуальном пространстве устанавливаются почти бесплатно. Заменив всех посредников - от оптовиков до розничных продавцов - на распределенную сеть, состоящую из миллионов людей, и устранив операционные издержки, которые повышают цену на каждой ступени цепочки поставок, Etsy создала новую глобальную ярмарку товаров ремесленного производства, растущую вширь, а не ввысь, и опирающуюся на горизонтальные, а не вертикальные взаимодействия.
Новая деловая практика сотрудничества проникает во все уголки экономической жизни. Сельскохозяйственное производство, поддерживаемое местным сообществом, - хороший пример влияния бизнес-модели третьей промышленной революции на процесс выращивания и распределения сельскохозяйственной продукции. После столетнего господства нефтехимического сельскохозяйственного производства, которое привело практически к полному уничтожению семейных ферм и к появлению гигантских агрофирм вроде Cargill и ADM, пришло новое поколение фермеров с прямыми связями с домохозяйствами, покупающими их продукцию. Сельскохозяйственное производство, поддерживаемое местным сообществом, зародилось в Европе и Японии в 1960-х гг. и распространилось в Америке в середине 1980-х гг.
Дольщики, обычно городские домохозяйства, вносят фиксированную сумму перед посевным сезоном для покрытия годовых фермерских издержек. В обмен они получают долю урожая фермы в период плодоношения. На практике, как правило, это ящик с созревшими фруктами и овощами, доставляемый прямо к дому или к определенному месту. Таким образом, на протяжении всего сезона плодоношения потребители получают постоянный поток свежей местной продукции.
Фермы по большей части придерживаются экологической сельскохозяйственной практики и используют природные и органические методы выращивания продукции. Поскольку сельскохозяйственное производство, поддерживаемое местным сообществом, является совместным предприятием, основанным на разделении рисков между фермерами и потребителями, последние выигрывают в урожайные годы и проигрывают в неурожайные. В случае неблагоприятных погодных условий или других неудач дольщики мирятся с сокращением еженедельных поставок тех или иных продуктов. Такое равное разделение рисков и вознаграждений связывает всех дольщиков, делает их участниками общего предприятия.
Интернет позволил объединить фермеров и потребителей в распределенную структуру на основе сотрудничества с целью организации цепочки поставок пищевых продуктов. Буквально за несколько лет в сфере сельскохозяйственного производства, поддерживаемого местным сообществом, из горстки пилотных проектов возникли почти 3000 предприятий, обслуживающих десятки тысяч семей.
Бизнес-модель сельскохозяйственного производства, поддерживаемого местным сообществом, особенно привлекает молодое поколение, которому привычна идея сотрудничества в цифровом социальном пространстве. Рост ее популярности также связан с повышением осведомленности потребителей и их стремлением к сокращению неблагоприятного экологического воздействия. С устранением нефтехимических удобрений и пестицидов, выбросов углекислого газа в результате дальних перевозок продуктов питания через океаны и континенты, а также рекламных, маркетинговых и прочих издержек, связанных с традиционным производством и распределительными цепочками второй промышленной революции, каждый дольщик начинает вести более экологически устойчивый образ жизни. Все больше фермеров, занятых в сельскохозяйственном производстве, поддерживаемом местным сообществом, начинают превращать свою недвижимость в мини-электростанции, использующие энергию ветра и солнца, геотермальную энергию и энергию биомассы, и таким образом кардинально сокращают затраты на электроэнергию. От этой экономии выигрывают и дольщики, для которых снижаются годовой членский взнос, и стоимость подписки.
И вновь, как и в случае множества других выстроенных на сотрудничестве новых предприятий, захватывающих один коммерческий сектор за другим, горизонтальный рост здесь может взять и нередко берет верх над традиционным централизованным подходом, предполагающим создание гигантских организаций, которые растут вертикально и организуют экономическую деятельность иерархически.
Некоторые из компаний, в наибольшей мере связанных с традиционным централизованным рыночным капитализмом, уже испытывают конкуренцию со стороны новой распределенной модели бизнеса, основанной на сотрудничестве. Возьмем, например, автомобиль - ключевой элемент второй промышленной революции. Переход к экономике третьей промышленной революции с ее акцентом на повышении энергоэффективности и сокращении выбросов углекислого газа привел к появлению некоммерческих сетей коллективного использования автомобилей по всему миру.
В Америке сети коллективного использования автомобилей охватывают всю страну. City Wheels в Кливленде, HourCar в Миннеаполисе / Сент-Поле, Car Share в Филадельфии, I-Go в Чикаго и City Car Share в Сан-Франциско - вот лишь некоторые представители новой разновидности некоммерческих сетевых организаций, предоставляющих средство передвижения сотням тысяч пользователей. Уплатив символический членский взнос, люди присоединяются к сети коллективного использования автомобилей и получают смарт-карту, дающую право доступа к стоянкам и автомобилям. Пользователи платят за пробег в милях, однако, поскольку большинство этих организаций являются некоммерческими, стоимость у них ниже, чем у крупных компаний по прокату машин. У многих таких организаций парк состоит из самых энергоэффективных автомобилей, доступных на рынке.
I-Go в Чикаго даже предоставляет инновационную интернет-услугу, позволяющую членам сети организовать поездку из пункта А в пункт Б с использованием разных видов транспорта на маршруте. Пользователь может, например, отправиться в поездку по железной дороге или на автобусе, а потом взять автомобиль и проехать оставшуюся часть пути на нем. Цель - минимизация пробега автомобиля и, таким образом, значительное сокращение выбросов углекислого газа.
По оценкам, каждый коллективно используемый автомобиль выводит с дорог до 20 машин. Пользователи сетей говорят о том, что их автомобильные поездки в милях сокращаются примерно на 44%. Снижение выбросов углекислого газа может быть очень значительным. Communauto, канадская служба коллективного использования автомобилей в Квебеке, сообщила, что ее 11 000 членов сократили выбросы углекислого газа на 13 000 т. Проведенное в Европе исследование показало, что в результате коллективного использования автомобилей выбросы углекислого газа снижаются ни много ни мало на 50%.
Zipcar, крупнейшая в мире компания по коллективному использованию автомобилей, является коммерческой организацией, созданной в 2000 г. Всего за десятилетие число ее членов выросло до сотен тысяч человек. В мире насчитывается несколько тысяч представительств Zipcar, в распоряжении которых находятся более 8000 автомобилей. Компания, выручка которой достигла $130 млн в 2009 г., растет феноменальными темпами - на 30% в год. В 2010 г. Zipcar запустила пилотный проект с гибридными автомобилями в Сан-Франциско. Компания пользуется популярностью у осознающих проблемы окружающей среды представителей поколения миллениума, которые даже называют себя зипстерами.
С распространением возобновляемой энергии и развитием инфраструктуры третьей промышленной революции автостоянки сетей коллективного использования автомобилей вроде Zipcar будут производить зеленую электроэнергию на месте для зарядки подключаемых к розетке электромобилей. Сообщества коллективного использования автомобилей станут, скорее всего, существенной альтернативой традиционной модели приобретения машин на рынках, особенно в плотно населенных городских районах, где стоимость содержания автомобиля для нечастых поездок слишком высока.
Частью ответственного отношения, которое неотделимо от принадлежности к глобальному сообществу, является сохранение нашей общей биосферы путем более экологически устойчивого образа жизни. Бесплатное размещение более чем миллиона туристов в местных домах с помощью Couch Surfing значительно сокращает выбросы углекислого газа по сравнению с выбросами при размещении в более энергоемких гостиницах.
Зарождающаяся экономика третьей промышленной революции приводит к появлению таких компаний, основанных на сотрудничестве, о которых не слыхали еще несколько лет назад. Даже крупные глобальные компании втягиваются в игру. Некоторые новые бизнес-модели настолько необычны и нетрадиционны, что требуют полного переосмысления характера коммерческих сделок. Показательным примером являются так называемые контракты на повышение энергоэффективности.
Компании вроде Philips Lightning заключают с городом контракт на установку высокоэффективных светодиодных ламп нового поколения в осветительных приборах во всех общественных местах и на улицах. Банк Philips финансирует проект, а город делает выплаты Philips в течение нескольких лет из средств, полученных в результате экономии электроэнергии. Если Philips не удается добиться запланированной экономии, то компания получает убыток. Такой вид сотрудничества со временем будет становиться нормой в экономике третьей промышленной революции.
«Соглашение о разделении доходов от экономии энергии» - еще одна характерная для третьей промышленной революции модель бизнеса, которая перекликается с контрактами на повышение энергоэффективности, однако нацелена на другие результаты. Эта новая бизнес-практика с определенным успехом распространяется на рынке жилой недвижимости в ряде стран. Если в Америке у 68% семей дома находятся в собственности, то в других странах подавляющее большинство семей арендуют жилье. Например, в Испании и Германии более половины семей живут в арендуемых квартирах. В местах, где аренда преобладает, собственники недвижимости слабо заинтересованы в модернизации своих зданий и превращении их в мини-электростанции, поскольку счета за коммунальные услуги оплачиваются арендаторами. В Швейцарии, где только 30% семей имеют собственные дома, а большинство являются арендаторами, некоторые домовладельцы заключают с арендаторами соглашения о разделении доходов от экономии энергии. По условиям такого соглашения домовладелец берет на себя обязательство превратить дом в зеленую мини-электростанцию, а арендаторы отдают часть дохода от снижения платы за электроэнергию домовладельцу в течение срока окупаемости его инвестиций. В итоге домовладелец получает здание с более высокой стоимостью, поскольку оно теперь генерирует собственное зеленое электричество. Добавленная стоимость может служить основанием для повышения арендной платы для новых жильцов, однако это повышение меньше той экономии на счетах за электроэнергию, которые они будут получать. Таким образом, в выигрыше оказываются и домовладелец, и арендаторы.
Если глобальная экономика успешно перейдет на инфраструктуру третьей промышленной революции, то предпринимателям и менеджерам придется научиться использовать все передовые бизнес-модели, включая открытые сети, распределенные и основанные на сотрудничестве стратегии исследований и разработок, экологически устойчивую логистику и методы управления цепочками поставок.
Социальное предпринимательство
Характер новой экономики, построенной на сотрудничестве, фундаментально не соответствует классической экономической теории, которая превозносит стремление к личной выгоде на рынке и представляет его как единственный эффективный путь обеспечения экономического роста. Модель третьей промышленной революции также отвергает централизованную командную систему управления и контроля, которая традиционно ассоциируется с социалистической экономикой. Новая модель тяготеет к горизонтальным предприятиям, как в социальных сообществах, так и на рынке, и исходит из того, что наилучший путь к экологически устойчивому экономическому развитию - это общие цели, которых добиваются совместно.
Новая эра является олицетворением демократизации предпринимательства - каждый становится производителем энергии - и требует сотрудничества для совместного использования и распределения энергии между соседями, регионами и целыми континентами.
Экономика третьей промышленной революции пронизана духом социального предпринимательства, охватывающего весь земной шар. Предпринимательство и сотрудничество больше не считаются чем-то противоречащим друг другу, а рассматриваются как установка на преобразование экономической, социальной и политической жизни в XXI веке.
Социальные предприниматели выходят из университетов по всему миру и создают новые объединяющие коммерческий и некоммерческий секторы компании - эдакие гибриды, которые, скорее всего, станут обычным явлением в ближайшие годы. Доводилось ли вам слышать о TOMS? Эта компания, имеющая и коммерческий, и некоммерческий компоненты, производит обувь, причем не какую-нибудь, а обувь из экологичного, органического, вторичного и даже растительного сырья. Однако это лишь начало рассказа об обувном бизнесе, который, возможно, является самым неординарным в мире. Прообразом ее продукции с парусиновым или хлопчатобумажным верхом стала традиционная обувь, которую испокон веку носили аргентинские фермеры, так называемая alpargata. Компанию создал Блейк Майкоски, молодой социальный предприниматель из Арлингтона, штат Техас, в 2006 г. Обувь TOMS продается более чем в 500 магазинах в США и за границей, в том числе в Neiman Marcus, Nordstrom и Whole Foods.
Коммерческая часть бизнеса Майкоски, которая базируется в Санта-Монике, штат Калифорния, уже продала более миллиона пар обуви. Однако интересно не это. В ответ на продажу каждой пары некоммерческое крыло бизнеса, известное как Friends of TOMS, дарит пару обуви нуждающимся детям в разных частях мира. Более миллиона бесплатных пар обуви было распределено в рамках инициативы «один к одному» среди детей из бедных слоев населения в США, Гаити, Гватемале, Аргентине, Эфиопии, Руанде и Южной Африке.
Спросите, зачем нужно отдавать пару обуви бесплатно на каждую проданную пару? Майкоски говорит, что без обуви детей не пускают в школу во многих беднейших регионах мира. Босые дети рискуют заразиться болезнью, которая называется подокониозис, или хромомикоз, и передается через почву. Вызывает ее грибок, проникающий в поры подошвы и разрушающий лимфатическую систему человека. По некоторым данным, более миллиарда человек рискуют подхватить заболевания, передаваемые через почву. Простейшее средство профилактики - обувь.
А что происходит с этими миллионами пар обуви, когда она изнашивается? Веб-сайт TOMS Community Wall предлагает клиентам присылать идеи по ее утилизации и превращению во что-нибудь полезное - браслеты, футбольные мячи, подвески для растений, подставки и т. д. TOMS наглядно демонстрирует новую модель социального предпринимательства, появившуюся в эру третьей промышленной революции.
Изменение подхода к ведению бизнеса спровоцировало сражение грандиозного масштаба между старой гвардией второй промышленной революции, которая твердо намерена удержать остатки своей власти, и молодыми предпринимателями третьей промышленной революции, которые не менее преданы идее продвижения горизонтальной, экологически устойчивой экономики в мире. На карте стоит принципиальный вопрос, кто будет контролировать энергию в глобальной экономике XXI века. Обе стороны стремятся к получению рыночного преимущества и используют лоббирование для получения льготного статуса, включая правительственные субсидии и налоговые стимулы стоимостью в миллиарды долларов.
На деле вопрос должен ставиться так: «Где промышленность и правительство хотят оказаться через 20 лет: в тупике с уходящими источниками энергии, технологиями и инфраструктурой исчерпавшей себя второй промышленной революции или в процессе перехода к новым источникам энергии, технологиям и инфраструктуре зарождающейся третьей промышленной революции?».
Ответ очевиден, однако переход в новую эру распределенного капитализма вряд ли окажется легкой прогулкой. Проблемой в данный момент является не отсутствие плана перехода - он у нас есть.
Третья промышленная революция является разумным путем к постуглеродной эре. Загвоздка в восприятии ее обществом.
Именно здесь мы натыкаемся на ошибочное представление о том, как происходят экономические революции, которое граничит с бредом.
Около 150 лет назад - прежде всего в экономических исследованиях - был зафиксирован факт существования малых, средних и больших циклов развития. В числе первых, кто отметил феномен волнообразности экономического развития, был малоизвестный английский железнодорожный инженер Гайд Кларк , который исследовал динамику цен, временные интервалы голода, низкой и высокой урожайности и был уверен, что зафиксировал цикличность изменения данных. Г. Кларк считал, что от кризиса до кризиса проходит 54 года.
В дальнейшем, Клемент Жюгляр в 1862 г., исследуя кризисы в Британии, Франции и США, отмечал колебания в уровнях запасов товаров, загрузки производств, объемах инвестиций в основные средства и рассчитал, что среднее значение сроков между кризисами составляет 7-10 лет . Также Джозеф Китчин на материале Великобритании и США зафиксировал малые циклы длительностью 40 месяцев (позже названные его именем) и, вслед за К. Жюгляром, средние циклы длиной 7-11 лет .
М.И. Туган-Барановский пытался дать теоретическое объяснение причин цикличности и 1894 г. писал, что √áэкономическое процветание в основном идет за счет расширения на международных рынках, <которое> связано с увеличением свободной торговли и улучшением транспортной системыƒå . Вслед за ним Якоб ван Гельдерен иСаломон де Вольф в 1910-е годы предположили, что причиной волнообразности экономического развития является технический прогресс . Эту мысль почти одновременно продуктивно развивал русский ученый Константин Кондратьев, на большом эмпирическом материале показав, что смена пакета технологий вызывает цикл экономического развития длинной в 48-60 лет .
Чуть позже Саймон Кузнец в 1930 г. обнаружил волны длительностью 15-25 лет, с его точки зрения, связанные с притоком иммигрантов и периодическим массовым обновлением жилья новым поколением , а Иозеф Шумпетерпродуктивно развил концепцию больших циклов Кондратьева.
В соответствии с упомянутыми выше экономическими представлениями процессы развития неравномерны и неустойчивы: любой процесс может быть описан на основе циклических моделей, он имеет свое начало, фазу подъема, пик и фазу спада. Переход от одного цикла к другому обычно происходит через смену технологий, образа жизни, социальных структур и может быть описан в терминах структурного кризиса.
В последние годы в популярной литературе – в частности, в работах Джереми Рифкина – вновь актуализировалась метафора "третьей промышленной революции" . Согласно этой концепции каждая промышленная революция характеризуется своим типом базового энергоносителя, способом преобразования энергии в механическую, своим типом транспорта и типом связи. Единство названных ключевых моментов промышленно-производственного уклада образует основу длинного экономического цикла, а их смена меняет тип экономики и способ промышленного развития
С этой точки зрения, √áнулеваяƒå промышленная революция в Нидерландах – это торф, ветряные двигатели, каналы и трекварты (каналы, по которым корабли или баржи тянули лошади, идущие по дорогам вдоль канала; поэтому движение по треквартам не зависело от наличия и направления ветра, а баржи между городами ходили по расписанию каждый час от открытия до закрытия городских ворот). По каналам и треквартам транспортировались не только торф, грузы и люди, но и почта; поэтому они также выступали в качестве средства связи. Массовое использование ветряных двигателей выступало не только в качестве источника локальной энергии, но и позволяло осушать большие участки земли, отвоевывая их у болот и моря, создавая так называемые √áпольдерыƒå - новые земли для с/х и промышленного использования.
Первая промышленная революция – это уголь, паровая машина, железная дорога и телеграф. Лидером в ней стала Англия, которая создала новый инфраструктурный пакет, основанный на этих технологиях, и перехватила первенство у Нидерландов. Англия перенесла и за счет становления науки и проектирования (диктующих совершенно новые требования к квалификации человека), а также протекционистской политики усовершенствовала опыт Нидерландов в части судостроения, интенсивного сельского хозяйства, ткачества, на которое в дальнейшем была сделана базовая ставка. В результате около половины продуктов ткачества в 1800 г. экспортировалось на мировой рынок, а продукция Английских предприятий составляла более 60 % мирового рынка. На базе нового инфраструктурного пакета были развернуты горная отрасль и производство кокса, качественных и главное – дешевых чугуна и ковкого железа, точного машиностроения.
Вторая промышленная революция опирается на нефть, двигатель внутреннего сгорания, автомобиль и самолет, электричество, а также связанные с ним виды связи (телефон и радио). Первенство в этой промышленной революции принадлежало Соединенным Штатам. Многие страны начали создавать элементы нового инфраструктурного пакета почти одновременно с США: добывала нефть и экспортировала ее продукты и Россия; ДВС, автомобиль, а затем качественные дороги были созданы в Германии; единая энергосистема была реализована в Японии и Корее. Но США первыми развернули новый инфраструктурный пакет полностью, и это обеспечило им преимущество в развитии. Страна существенно потеснила в ткачестве и экспорте тканей прошлого лидера – Великобританию. В 1920-х годах только корпорация Форда (а были еще и другие) владела ¾ мирового рынка автомобилей, охватывая тридцать шесть стран на трех континентах. Для реализации этих шагов США потребовалось превратить исследования и проектирование, которые ранее осуществились выдающимися одиночками, в профессии, а их организацию – в исследовательско-проектные √áмануфактурыƒå, которые ведут исследования и разработки по многим направлениям и в кооперации между этими направлениями создают элементы нового технологического пакета (понятно, что в этих условиях одними из ключевых компетенций были умение участвовать в исследовательско-проектной кооперации и организовать ее).
Третья промышленная революция, с точки зрения Рифкина – это Интернет в качестве средства связи. Добавим – и совместной работы распределенных по земному шару участников и коллективов. А √áэнергетическая платформаƒå третьей промышленной революции еще не сложилась. Д. Рифкин считает, что эту роль могут выполнить малые возобновляемые источники энергии в домах, офисах и на предприятиях, Smart Greed, которая свяжет этих √áпотребителей-генераторовƒå и решит проблему несинхронизированности выработки и потребления, водородные топливные элементы в качестве аккумуляторов энергии ВИЭ, а также автомобили с аккумуляторной батареей из водородных топливных элементов.
Д. Рифкин утверждает, что причиной сегодняшнего кризиса являются высокие цены на энергоносители, в частности, нефть. Во второй половине XX в. в процессы индустриализации включились Китай, Индия, Бразилия, Мексика и ряд других стран √áтретьего мираƒå. Однако способов осуществлять индустриализацию без увеличения или хотя бы поддержания уровня потребления энергии еще не изобретено. В силу этого энергопотребление возросло – в 1978 г. был достигнут максимальный уровень потребления нефти на душу населения Земли, и с тех пор увеличение добычи нефти происходит медленнее, чем возрастает населения. Когда дефицит энергоносителей привел к росту стоимости барреля нефти до 120-150 долларов, существенная часть потребителей оказалась не готова платить за подорожавшие продукты, и экономический рост затормозился. Финансовый же кризис был лишь последствием приостановки экономического роста и пессимизма потребителей. После 2008 г. было несколько ситуаций, когда мировая экономика начинала √áускорятьсяƒå, нарастало потребление энергоносителей, но экономический рост опять √áупиралсяƒå в возрастание цен – в частности нефти. Поэтому пока не будет осуществлен переход на новые источники энергии, которые обеспечат более дешевой энергией производителей, выхода из экономического кризиса, по мнениюРифкина, не произойдет.
С нашей точки зрения, рост цен на энергоносители – лишь одна из видимых составляющих кризиса. Как показывает опыт трех первых промышленных революций (включаю так называемую "нулевую"), любой кризис указывает на недостаток существующего пакета инфраструктур. Стагнация и кризис наступают тогда, когда старые инфраструктуры становятся недостаточны, перестают обеспечивать ресурсами новые и старые процессы. Кризис продолжается до тех пор, пока не будут сформированы новые инфраструктуры. Новые технологии и основанные на них элементы нового инфраструктурного √áпакетаƒå начинают складываться в конце старого цикла, но пока из них не будет сформирована полноценная новая технологическая и инфраструктурная платформа, которая обеспечит ресурсами новые процессы, выхода из кризиса не произойдет.
Работы Рифкина, с этой точки зрения в более грубой и простой форме продолжают исследования циклистов – в том числе упомянутого выше русского ученого начала ХХ в. Н.Д. Кондратьева. В основу так называемых "больших циклов коньюктуры" Кондратьев положил смену базовых технологий и утверждал, что перед и в начале √áповышательной волныƒå большого цикла происходят крупные открытия и изобретения, порождающие значительные изменения производства, торговли и места осуществивших их стран в мировом разделении труда; √áповышательная волнаƒå большого цикла также насыщена социальными изменениями .
Сегодня мы склонны предполагать, что помимо технологических процессов, на которые обращал внимание Кондратьев, в основе больших циклов развития также лежат процессы социальной динамики и смены поколений. Указанные временные параметры циклов, 47-60 лет, эмпирические "открытые" Кондратьевым, скорее всего, связаны с тем, что это цикл жизни и смены трех поколений, каждое из которых, как показывают современные исследования, занимают 16-21 год (при этом в ХХ веке эти сроки скорее возрастают, чем уменьшаются). Собственно, в этом и состоит, с нашей точки зрения, хронотоп "Кондратьевского" цикла. Именно смена трех поколений задает "единицу" цикличности.
Рассматривая сквозь призму этих представлений три промышленные революции, мы видим, что и здесь можно увидеть роль технологических и социальных факторов. С технологической точки зрения для начала новой промышленной революции необходимо, чтобы сложился "инфраструктурный пакет", на основе которого будут преодолены проблемы прошлого цикла.
Поэтому первая волна связана с накоплением разрозненных инновационных решений, которые в дальнейшем становятся элементами нового пакета. Это инновационная фаза. На следующем этапе новый пакет уже сложился – обычно это происходит в стране или регионе-лидере и может быть заимствовано странами догоняющей индустриализации как целое. Однако, здесь мы сталкиваемся с трудностями масштабирования, причины которых лежат в сфере культуры и сознания. Самым консервативным моментом в развитии оказываются люди с их привычными ментальными моделями, способами думать и делать. Задачи масштабирования нового технологического уклада могут быть решены только за счет перестройки систем образования и массовой подготовки.
Если теперь вновь вернуться к метафоре Третьей промышленной революции, то сегодня мы с вами находимся в ситуации, очень похожей на начало XVIII века, когда складывались основные "puzel1s" первой промышленной революции, или на конец XIX века, когда формировался новый инфраструктурный пакет современной экономической системы. Кризис начала XXI века связан с исчерпанием ресурсных возможностей второй промышленной революции и обеспечивающих ее инфраструктур. И сегодня мы находимся в его начальной стадии, когда нарабатываются ключевые инновационные решения.
Мы еще не знаем, какими они будут: поиск идет одновременно по разным направлениям. Более того, удачные решения в той или иной области (например, в энергетике) будут зависеть от решений в других областях – пока не соберется устойчивый инфраструктурный пакет. Страна или регион, которая сделает это впервые на своей территории – объективно займет место лидера мирового процесса. Можно предположить, что новая сборка сложится к 2020-2030 году. Но как только она возникнет, начнется массовое замещение старых хозяйственных и социальных укладов новыми. Процесс войдет в свою активную фазу; это приведет к гигантскому высвобождению людей из старых отраслей, исчезновению целого ряда профессий. Мы станем свидетелями потери работы массой индустриальных рабочих – в том числе в развитых странах - в связи с дальнейшей автоматизацией и роботизацией промышленного производства на фоне давления невостребованных трудовых ресурсов из новых индустриальных стран АТР, Африки и Латинской Америки. Серьезные изменения коснуться также социальных и политических институтов, социальной мобильности, сферы здравоохранения и образования.
Итак, мы с вами находимся в пике инновационной фазы большого цикла развития. Меняется ведущий технологический уклад. Формируются базовые технологии и инфраструктурные основы Третьей промышленной революции.
Хорошо описывать историю: мы видим следы уже состоявшегося процесса. Трудно прогнозировать: существует несколько разных вариантов до-стройки технологической платформы Третьей промышленной революции. Но главное: в ситуации перехода от одного цикла развития к другому, от одной платформы к другой старые смыслы размываются и перестают определять поведение и действие человека. То, что было востребовано еще 10 и тем более 20 лет назад, больше не нужно. Люди, получившие хорошую подготовку в старом технологическом укладе, остаются без работы и средств к существованию. Размываются границы профессиональных сообществ и видов деятельности. Обученный по старым лекалам человек, скорее, тормоз инноваций, чем их создатель. Взяв кредит и заплатив сумасшедшие деньги за высшее образование, молодой человек не может найти работу по специальности и оказывается "банкротом", еще ничего не сделав и не предприняв.
Не нужно думать, что этого никто не видит и не знает. Молодой человек уже в старших классах школы, а иногда и раньше слышит об этом от взрослых и через СМИ, читает в Интернете и обсуждает со сверстниками. В этих условиях получение традиционного образования оказывается под вопросом. Оно бессмысленно в новой ситуации.
Сельское хозяйство будущего не потребует пестицидов
Экспертное сообщество всё отчетливее осознаёт, что дальнейшее развитие цивилизации по исторически сложившемуся пути невозможно, так как ныне появились новые глобальные проблемы, угрожающие существованию этой цивилизации. Впервые в истории человечества сдвинулись со стационарных уровней важнейшие показатели состояния биосферы.
К таким показателям можно отнести: резкое ухудшение качества воздуха и воды; глобальное потепление; истощение озонового слоя; уменьшение биоразнообразия; достижение предела пищевых, сырьевых и энергетических возможностей биосферы; утрату нравственных ориентиров значительной частью человеческого сообщества (так называемый «феномен аморального большинства»).
Памятник нашему поколению будет выглядеть, видимо, так: посреди огромного шламового отвала стоит величественная бронзовая фигура в противогазе, а внизу на гранитном постаменте надпись: «Мы победили природу!».
Первая промышленная революция на базе угля и Вторая промышленная революция на базе нефти и газа фундаментально изменили жизнь и труд человечества и преобразили облик планеты. Однако эти две революции привели человечество к пределу развития. Среди главных вызовов, которые брошены человечеству — проблемы экологии (см. выше), истощение биоресурсов и традиционных источников энергии. И на эти вызовы человечество должно ответить ТРЕТЬЕЙ ПРОМЫШЛЕННОЙ РЕВОЛЮЦИЕЙ.
«Третья промышленная революция» (ThirdIndustrialRevolution — TIR) — это концепт развития человечества, автором которого является американский ученый — экономист и эколог — Джереми Рифкин(JeremyRifkin). Вот основные положения концепции TIR:
1) Переход на возобновляемые источники энергии (солнце, ветер, водные потоки, геотермальные источники).
Хотя «зеленая» энергия все еще не заняла в мире большой сегмент (не больше 3-4%), инвестиции в неё растут огромными темпами. Так, в 2008 г. было потрачено $155 миллиардов на выполнение «зеленых» энергетических проектов ($52 миллиарда - энергия ветра, $34 миллиарда - солнечная энергия, $17 миллиардов - биотопливо и др.), и впервые это были больше, чем инвестиции в ископаемое топливо.
Только за последние три года (2009-2011) суммарная мощность установленных в мире солнечных станций утроилась (с 13,6 ГВт до 36,3 ГВт). Если же говорить обо всех ВИЭ (ветровая, солнечная, геотермальная и морская энергетика, биоэнергетика и малая гидроэнергетика), то установленная мощность электростанций в мире, использующих ВИЭ, уже в 2010 г. превысила мощность всех АЭС и составила около 400 ГВт.
На конец 2011 г. цена в Европе одного кВт-ч «зеленой» энергии для потребителей составляла: гидроэнергии - 5 евроцентов, ветровой - 10 евроцентов, солнечной - 20 евроцентов (для сравнения: обычной тепловой - 6 евроцентов). Однако ожидаемые научно-технологические прорывы в солнечной энергетике позволят к 2020 г. получить резкое падение цен на солнечные панели и снизить цену «под ключ» 1-го ватта солнечной мощности с $2,5 до $0,8-1, что позволит генерировать «зеленую» электроэнергию по цене меньшей, чем от самых дешевых сейчас угольных ТЭС.
2) Превращение существующих и новых зданий (как промышленных, так и жилых) в минизаводы по производству энергии (за счет оборудования их солнечными батареями, мини-ветряками, теплонасосами). Например, в Евросоюзе имеется 190 млн. зданий. Каждое из них может стать маленькой электростанцией, черпающей энергию из крыш, стен, теплых вентиляционных и канализационных потоков, мусора. Необходимо постепенно распрощаться с крупными поставщиками энергии, порожденными Второй промышленной революцией — основанных на угле, газе, нефти, уране. Третья промреволюция — это мириады малых источников энергии от ветра, солнца, воды, геотермии, тепловых насосов, биомассы, включая твердые бытовые и «канализационные» городские отходы и др.
3) Развитие и внедрение технологий энерго-ресурсо-сбережения (как производственного, так и «домашнего») — полная утилизация остаточных потоков и потерь электроэнергии, пара, воды, любого тепла, полная утилизация промышленных и бытовых отходов и др.
4) Перевод всего автомобильного (легкового и грузового) и всего общественного транспорта на электротягу на основе водородной энергетики (плюс развитие новых экономичных видов грузового транспорта таких как дирижабли, подземный пневмотранспорт и др.).
В настоящее время в мире эксплуатируется свыше одного миллиарда ДВС — двигателей внутреннего сгорания (легковые и грузовые автомобили, тракторы, сельхоз- и строительная техника, военная техника, корабли, авиация и др.), которые ежегодно сжигают около полутора миллиардов тонн моторного топлива (бензина, авиакеросина, дизтоплива) и оказывая угнетающее действие на окружающую природную среду.
По данным InternationalEnergyAgency, более половины потребляемой в мире нефти идет на нужды транспорта. В США на транспорт приходится около 70% всей потребляемой нефти, в Европе — 52%; неудивительно, что 65% нефти потребляется в крупных городах (в сумме — 30 млн баррелей нефти в день!).
Вольфганг Шрайберг, один из руководителей Volkswagen, привел интересную статистику: бо льшая часть городского коммерческого транспорта в большинстве стран проезжает за день не более 50 км, а средняя скорость движения этих автомобилей — 5-10 км/час; однако с такими мизерными показателями эти автомобили потребляют в среднем литров моторного топлива на 100 км! Бо льшая часть этого топлива сгорает на светофорах, в пробках или при мелкой погрузке-разгрузке (или на остановках - для общественного транспорта) с невыключенным мотором.
NationalRenewableEnergyLaboratory (США) в своих расчётах использовала среднюю дальность пробега легкового автомобиля 12000 миль в год (19200 км), потребление водорода — 1 кг на пробег 60 миль (96 км). Т.е. одному легковому автомобилю в год требуется 200 кг водорода, или 0,55 кг в день.
Недавно «водородомобиль» Ливерморской национальной лаборатории (LLNL) Министерства энергетики США прошел 1046 километров на одной водородной заправке.
Средний кпд ДВС невысок - в среднем 25%, т.е. при сжигании 10 л бензина 7,5 л уходит «в трубу». Средний кпд электропривода - 75%, втрое выше (а термодинамическое кпд топливного элемента - около 90%); выхлопы водородомобиля -только Н 2 О.
Важно отметить, что если для движения традиционного автомобиля необходима нефть (бензин, дизель), которая есть далеко не у каждой страны, то водород получают из воды (даже морской) с помощью электроэнергии, которую, в отличие от нефти, можно получать из различных источников - уголь, газ, уран, водные потоки, солнце, ветер и др., и у любой страны что-то из этого «набора» обязательно имеется.
5) Переход от промышленного к локальному и даже «домашнему» производству большинства бытовых товаров благодаря развитию технологии 3 D -принтеров.
3D-принтер — устройство, использующее метод послойного создания физического объекта на основе виртуальной 3D-модели. В отличие от обычных принтеров, 3D-принтеры печатают не фотографии и тексты, а «вещи» — промышленные и бытовые товары. В остальном они очень похожи. Как и в обычных принтерах, применяются две технологии формирования слоёв - лазерная и струйная. У 3D-принтера тоже есть «печатающая» головка и «чернила» (точнее, заменяющий их рабочий материал). Фактически, 3D-принтеры — это те же специализированные промышленные станки с числовым программным управлением, но на абсолютно новой научно-технической базе XXI века.
6) Переход от металлургии к композитным материалам (особенно нано-материалам) на основе углерода, а также замена металлургии на технологию 3 D -печати на основе селективной лазерной плавки (SLM - Selective Laser Melting ).
Например, новейший американский «Boeing-787-Dreamliner» — первый в мире самолет, изготовленный на 50% из композитных материалов на основе углерода. В новом авиалайнере из композитных полимеров изготовлены в том числе крылья и фюзеляж. Широкое использование углепластика по сравнению с традиционным алюминием позволило значительно уменьшить вес самолета и сократить использование топлива на 20% без потерь в скорости
Американо-израильская компания «ApNano» создала наноматериалы — «неорганические фуллерены» (inorganicfullerene — IF), которые многократно прочнее и легче стали. Так, в опытах образцы IF на основе сульфида вольфрама останавливали стальные снаряды, летящие на скорости 1,5 км/сек, а также выдерживали статическую нагрузку в 350 тонн/кв.см. Эти материалы могут быть использованы для создания корпусов ракет, самолетов, морских судов и морских субмарин, небоскребов, автомобилей, бронемашин и в других целях.
NASA решила использовать технологию 3D-печати на основе селективной лазерной плавки как замену металлургии. Недавно сложную деталь для космической ракеты сделали с помощью лазерной трехмерной печати, в процессе которой лазер сплавляет металлическую пыль в деталь любой формы — без единого шва или винтового соединения. Изготовление сложнейших деталей по технологии SLM с применением 3D-принтеров занимает считанные дни вместо месяцев, кроме того, SLM-технологии делают производство на 35-55% дешевле.
7) Отказ от животноводства, переход к производству «искусственного мяса» из животных клеток с использованием 3 D -биопринтеров;
Американская компания ModernMeadow изобрела технологию «индустриального» изготовления мяса животных и натуральной кожи. Процесс создания таких мяса и кожи будет включать в себя несколько этапов. Сначала учёные отбирают миллионы клеток у животных-доноров. Это может быть как скот, так и экзотические виды, которых часто убивают только ради их кожи. Затем эти клетки будут размножены в биореакторах. На следующем этапе клетки будут центрифугироваться для удаления питательной жидкости и соединения их в единую массу, которая затем при помощи 3D-биопринтера будет сформирована в слои. Эти пласты клеток будут снова помещены в биореактор, где произойдёт их «созревание». Клетки кожи сформируют коллагеновые волокна, а клетки «мяса» образуют настоящую мышечную ткань. Этот процесс займёт несколько недель, после чего мышечная и жировая ткань может быть использована для производства пищевых продуктов, а кожа - для обуви, одежды, сумок. Для получения мяса в 3D-биопринтере энергии потребуется втрое меньше, а воды - в 10 раз меньше, чем на производство того же количества свинины, а особенно говядины обычными способами, а выбросы парниковых газов снижаются в 20 раз по сравнению с выбросами при выращивании скота на убой (ведь в настоящее время для производства 15 г животного протеина нужно скормить скоту 100 г растительного протеина, таким образом, кпд традиционного метода получения мяса составляет лишь 15%). Искусственный «мясозавод» требует намного меньше земли (займет всего 1% земли по сравнению с обычной фермой той же производительности по мясу). Кроме того, из пробирки в стерильных лабораторных можно получить экологически чистый продукт, без всяких токсичных металлов, глистов, лямблий и прочих «прелестей», часто присутствующих в сыром мясе. К тому же, искусственно выращенное мясо не нарушает этических норм: не надо будет выращивать скот, а затем безжалостно его умерщвлять.
8) Перевод части сельского хозяйства в города на базе технологии «вертикальных ферм» (Vertical Farm ).
Откуда взять на все это деньги, коль скоро и Европа, и Америка тонут в долгах? Но ведь везде ежегодно закладывается бюджет развития — каждая страна и почти каждый город планируют его. Важно делать капиталовложения в то, у чего есть будущее, а не в поддержание жизни таких инфраструктур, технологий, отраслей или систем, которые обречены на вымирание.
Хочется выразить надежду, что «всемирная TIR» случится гораздо раньше того момента, когда человечество исчерпает все имеющиеся в природе запасы угля, нефти, газа и урана, а заодно окончательно загубит окружающую природную среду.
В конце концов, каменный век закончился вовсе не потому, что на Земле закончились камни…
Михаил Краснянский
