Владимир Маяковский и Лиля Брик: скандальная любовь втроем. Главные женщины владимира маяковского Лилия брик и маяковский кратко

В 1914 году Маяковский встречался с 18-летней звездой богемы Софьей Шамардиной. Длилось это недолго и превратилось в скандальную историю; пошли слухи, что поэт заразил девушку «дурной болезнью». Сама Шамардина позже назвала это «гнусной клеветой», и есть версия, что информацию распространил Максим Горький, влюбленный в барышню. Дошло до того, что спустя годы Маяковский собирался «бить морду» буревестнику революции, но конфликт уладила .

Брик была старше Маяковского на два года, и эта, пускай формальная, разница ощущалась заметно: в их отношениях вела именно она, поэт же играл роль ведомого, подчиняющегося. Брик и Маяковский познакомились летом 1915-го, будущая муза поэта на тот момент уже три года была замужем за Осипом Бриком. Лиля «украла» Маяковского у своей сестры Эльзы, с которой тогда тот встречался. Собственно, именно Эльза привела Маяковского в петербургскую квартиру Бриков на улице Жуковского. Поэт читал свежайшую поэму «Облако в штанах», снискал восторженный прием, был очарован хозяйкой, чувство оказалось взаимным. Осип помог издать «Облако», все трое сдружились, и Маяковский, не желая расставаться с новым увлечением, задержался в Петрограде. Постепенно дом Бриков превратился в модный литературный салон, а вскоре между поэтом и новой музой начался роман, который был спокойно воспринят мужем Лили.

«Эльзочка, не делай такие страшные глаза. Я сказала Осе, что мое чувство к Володе проверено, прочно и что я ему теперь жена. И Ося согласен», - эти слова, поразившие Эльзу до глубины души, оказались правдой. В 1918 году Брики и Маяковский стали жить втроем, весной следующего года перебрались в Москву, где совершенно не скрывали своих прогрессивных отношений. Лиля вместе с поэтом трудилась в «Окнах РОСТА», Осип работал в ЧК.

Любовь Маяковского к Брик (которой он посвящал все свои поэмы) была эмоциональной, по складу характера он нуждался в постоянных встрясках, что все чаще утомляло Лилю. Регулярные сцены, уходы-возвращения, - отношения в паре не были безоблачными. Брик позволяла себе пренебрежительно отзываться о Маяковском, называя его скучным, и в итоге перестала хранить ему верность. Это, впрочем, не мешало Лиле держать поэта на коротком поводке, следя за тем, чтобы Маяковский никуда от нее не ушел. В завещании тот указал Брик как одну из наследниц, и ей досталась половина прав на его сочинения.

Не только Брик разрешала себе увлечения на стороне; при всей своей любви к ней Маяковский периодически срывался на романы разной степени тяжести. В 1925-м, в ходе поездки в Америку поэт оказался в поразившем его Нью-Йорке. Гостя у Давида Бурлюка, он принимал участие в поэтических сходках, на одной из них познакомившись с эмигранткой Елизаветой Зиберт (взявшей имя Элли и фамилию бывшего мужа - Джонс). Бурный роман длился недолго, итогом стало появление единственной дочери поэта, Елены Патриции. Узнав о ребенке, Маяковский пытался вновь попасть в Штаты, но его не выпускали. Встреча все-таки состоялась - в Ницце, в 1928 году. Патриция Томпсон живет там же, где родилась, - в Нью-Йорке, она преподаватель, автор многих книг, в том числе исследования «Маяковский на Манхэттэне, история любви».

Недавняя студентка, работавшая в Госиздате, была большой поклонницей творчества Маяковского. Свои отношения с поэтом длившиеся несколько лет, она называла «больше, чем романом». О близкой дружбе не могло быть и речи, вспоминала Брюханенко, но, несмотря на то, что она была «никто, а он - поэт», свою важность для Маяковского Наталья понимала хорошо. Как и остальных своих женщин, Маяковский терзал Брюханенко вспышками то гнева, то холодности, то беспредельной любви, но их отношения длились до самой смерти поэта.

Во время поездки во Францию в 1928 году Маяковский познакомился с эмигранткой Татьяной Яковлевой, второй главной женщиной в его жизни. Купив Лиле Брик в Париже автомобиль, поэт был готов забыть про нее ради Татьяны. Брик, почувствовав, что Маяковский может перейти в другие руки, приложила максимум усилий, чтобы роман не получил продолжение. Спустя год после их парижской встречи Маяковский, умолявший Яковлеву приехать в Советский Союз, пытался вновь отправиться во Францию, но ему отказали в визе.

Татьяна Яковлева позже стала женой Александра Либермана, арт-директора журнала Vogue. Либерманы жили в Нью-Йорке, их квартира была важным местом встреч людей искусства, от Сальвадора Дали до Трумена Капоте. Свою встречу с второй музой Маяковского описал, среди прочих, Эдуард Лимонов в «Это я, Эдичка».

Последнее сильное увлечение Маяковского, актриса театра МХАТ Вероника Полонская, была младше поэта на 15 лет. Полонская, замужняя женщина (ее супругом был актер Михаил Яншин), с трудом выносила сцены, которые ей устраивал Маяковский. Тот требовал, чтобы Вероника ушла от мужа, приходил в ярость, не получая желаемого. Отношения постоянно пребывали в стадии разрыва, в итоге все кончилось 14 апреля 1930 года, когда поэт покончил с собой.

Владимир Маяковский ушел из жизни 14 апреля 1930 года. О причинах его гибели продолжают спорить. Но не менее запутанной была и личная жизнь Владимира Владимировича. Это особенно проявилось во взаимоотношениях Маяковского с четой Бриков. Классический любовный треугольник составили Осип Максимович Брик, его жена Лиля Брик и поэт-футурист.

Сначала Владимир Маяковский влюбился в младшую сестренку, 17-летнюю Эльзу Каган, выросшую позднее во французскую писательницу Эльзу Триоле. В июле 1915 года Эльза приехала в Петроград погостить к замужней сестре Лили. Маяковского она затащила к Брикам, чтобы тот прочитал свое стихотворение "Облако в штанах". Слушателям стихи понравились, а поэту-чтецу понравилась Лиля. Да что там понравилась, он влюбился!

Все свои стихотворения и поэмы — за исключением одной "Владимир Ильич Ленин" — Маяковский посвящал Лиле Брик. Французское имя Лили он одним махом переделал в Лилю. Заодно и Осипа перекрестил в Осю. Отдельное издание поэмы "Про это" было проиллюстрировано фотомонтажными снимками с различными изображениями Лили Брик. На одном из снимков замужняя дама бальзаковских лет красовалась в пижаме. Для просвещенных англичан это уже был "шокинг", для обывателя в Советской России — тем более. Владимир любил любить напоказ.

Известный критик Юрий Карабчиевский давно заметил, что "нет бестактности и подглядывания в замочную скважину" при описании личной жизни Маяковского, который сам "сделал все возможное, чтобы самые интимные детали его жизни могли обсуждаться как общественные явления, как исторические события, как факты жизни страны".

Вначале Маяковский снял квартиру недалеко от бриковской, но пропадал у пары днями и ночами. Позже троица заселила огромную квартиру. В целях экономии, жили втроем в самой маленькой. Маяковский писал любовнице шутливые записочки с игривым текстом. Вот только исследователей порой ставило в тупик упоминание в них… мужа: "Целую Оську в усы", "Целую Оську в …" (справа рисунок губ с усами), "Целую 1000 раз тебя и 800 раз Оську". Собственно говоря, мы рассказываем историю любви, а не свального греха.

В 1918 году Лиля и Вова снялись в киноленте "Закованная фильмой". В этот период поэт окольцевал любимую. На его подарке были выгравированы литеры ЛЮБ. Если непрерывно читать их по кругу, получалось: "люблюлюблюлюблю". Внутри кольца — "Володя". Как-то некий чиновник пренебрежительно отозвался о Брик в присутствии Маяковского. Владимир Владимирович влепил ему оплеуху: "Лиля Юрьевна — моя жена! Запомните это!" В своей предсмертной записке поэт написал: "Моя семья — Лиля Брик".

Андрею Вознесенскому старушка Брик зачем-то рассказала, что "любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал…". Володя требовал от своей рыжей Лили верности и постоянства, единственного, чего эта пылкая натура не могла ему дать.

Осип, Лиля и Владимир – самое знаменитое трио Серебряного века

Маяковский известен не только плакатными стихами о Ленине и Октябре, но и гениальной любовной лирикой, которой могло бы и не появиться, не повстречай поэт на своем пути Лилю Брик. «Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем», «Мне ни один не радостен звон, кроме звона твоего любимого имени», – это строки из стихотворения Маяковского, озаглавленного «Лиличка! Вместо письма». И таких строк, адресованных Брик, полных отчаяния, обожания, боли, мольбы и обещаний, Маяковский написал сотни.

Лиля Брик и Владимир Маяковский

Фото Государственный музей В.В. Маяковского

Познакомились они в 1915 году, когда Лиля уже была замужем за Осипом Бриком. Поэт в то время встречался с сестрой Лили Эльзой и оказался в квартире супругов в Петрограде. Прочитал им свою поэму «Облаков в штанах» – и тут же посвятил ее хозяйке. Чувство вспыхнуло мгновенно и захватило Маяковского полностью.

Лиля не была писаной красавицей, однако ее шарм и магнетизм покоряли мужчин с первого взгляда. Она разделила с Маяковским его страсть, но при этом сохраняла холодность ума – расставаться с мужем не планировала. Да и сам Осип Максимович закрывал глаза на происходящее. Маяковский посвятил любимой поэму «Флейта-позвоночник» и подарил ей кольцо с гравировкой инициалов Л.Ю.Б. (Лиля Юрьевна Брик), которые складывались в «ЛЮБЛЮ».

Лиля и Владимир на съемках кинокартины «Закованная фильмой», 1918 г.

Фото Государственный музей В.В. Маяковского

Вскоре Маяковский переехал на квартиру к Брикам. Лиля утверждала: «Я любила, люблю и буду любить Осю больше, чем брата, больше, чем мужа, больше, чем сына. Про такую любовь я не читала ни в каких стихах. Эта любовь не мешала моей любви к Володе».

Впрочем, существует и другая версия совместной жизни троицы: занимаясь любовью, Брики запирали Маяковского на кухне, а он «царапался в дверь и плакал». Об этом сама Лиля Юрьевна через много лет рассказывала поэту Андрею Вознесенскому.

Фото Государственный музей В.В. Маяковского

Затем поэт и его «семья» благополучно перебираются из Петрограда в Москву, где им предстоит сменить несколько квартир. Кризис в отношениях между Володей и Лилей разразился только в 1922 году. По настоянию своей музы Маяковский прожил отдельно два месяца, неистово страдал и в итоге написал две поэмы – «Про это» и «Люблю». Лиля Юрьевна считала, что переживания такого рода полезны для творчества, и в каком-то смысле оказалась права.

«На цепь нацарапаю имя Лилино, и цепь исцелую во мраке каторги», – писал поэт. Но эта самая «цепь», однако, не удержала его от нескольких романов – с библиотекаршей Натальей Брюханенко, русской парижанкой Татьяной Яковлевой и американкой Элли Джонс, от которой у него родилась дочь. Каждый раз Лиля считала своим долгом разрушить «опасные связи», удержать Маяковского от женитьбы и вернуть в семью. Тем более что он обеспечивал ее материально. Во время заграничных поездок поэта Брик забрасывала его письмами с просьбами купить «автомобильчик», духи, чулки и платья по последней моде. А сама продолжала воплощать в жизнь теорию свободной любви.

На отдыхе Лиля и Владимир часто оставались вдвоем

Фото Государственный музей В.В. Маяковского

Среди ее «фаворитов» числились заместитель Наркомфина Александр Краснощеков и режиссер Лев Кулешов. Приписывали ей и отношения с чекистом Яковом Аграновым. Осип Брик, впрочем, тоже не спешил ставить крест на своей личной жизни. В 1925 году он встретил Евгению Соколову-Жемчужную, с которой состоял в гостевом браке вплоть до самой своей смерти в 1945 году. Все это время он продолжал жить с Лилей Юрьевной, Женя лишь приходила к ним гости.

Снова втроем: супруги Брик и возлюбленная Осипа Евгения Соколова-Жемчужная

Фото Государственный музей В.В. Маяковского

Маяковский застрелился в 1930 году, не найдя счастья со своей последней избранницей, актрисой Норой Полонской. «Лиличка» так и осталась для него любовью всей жизни. В своей предсмертной записке поэт попросил «Товарища правительство» позаботиться о его близких: «Моя семья – это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. Если ты устроишь им сносную жизнь – спасибо». Впоследствии Лиля Брик вышла замуж за крупного военачальника Виталия Примакова, а затем – за литературоведа Василия Катаняна. Муза Маяковского покончила с собой в 1978 году, приняв смертельную дозу снотворного, в возрасте 87 лет.

Анна Ахматова, Николай Пунин и Анна Аренс

Фото Музей Анны Ахматовой

Роман Ахматовой с искусствоведом и критиком Николаем Пуниным начался в 1922 году. К этому моменту поэтесса уже успела разойтись с первым мужем – поэтом Николаем Гумилевым, и вторым – востоковедом Владимиром Шилейко.

И ты мне все простишь:

И даже то, что я не молодая,

И даже то, что с именем моим,

Как с благостным огнем тлетворный дым,

Слилась навеки клевета глухая…

Так обращалась Ахматова к Николаю Пунину в стихах. Для влюбленных не стал препятствием тот факт, что Пунин был женат на Анне Аренс, которую чаще называл не Аней, а Галочкой. Супруги растили дочку Ирину, жили в четырех комнатах в Фонтанном доме – бывшем Шереметевском дворце. А вот Ахматовой после развода с Шилейко жить было фактически негде.

Фото Музей Анны Ахматовой

Фото Музей Анны Ахматовой

И через пару лет романтическая история постепенно превратилась в прозаическую, причем довольно причудливую. Анна Андреевна переехала к Пунину. Официально сняла у него комнату, а по сути стала членом семьи, при этом Анна Аренс с дочкой продолжали жить в этой же квартире.

«Худо, что они очутились вместе под одной крышей, – вспоминала Надежда Мандельштам. - Идиллия была придумана Пуниным, чтобы Ахматовой не пришлось хозяйничать, а ему надрываться, добывая деньги на два дома». Беспомощность Ахматовой в быту была всем известна: заштопать чулок – проблема, сварить картошку – достижение. В итоге Галочка готовила и убирала, делая вид, что все так и должно быть. Она же стала и главным добытчиком благодаря стабильной зарплате врача.

Ахматову тем временем перестали печатать, да и сама она практически не писала стихов, денег хронически не хватало. Но однажды в Фонтанном доме появился и поселился ее сын Лев, до этого проживавший с бабушкой. В положении нахлебников существовать никому не хотелось…

Фото Getty Images

«Какие-то получаемые мной гроши я отдавала Пуниным за обед (свой и Левин) и жила на несколько рублей в месяц. Круглый год в одном и том же замызганном платье», – вспоминала Ахматова.

Отношения Пунина и поэтессы продлились 16 лет, затем они расстались, однако Ахматова продолжала жить в Фонтанном доме. Во время блокады Пунины эвакуировались из Ленинграда в Самарканд, а Ахматова – в Ташкент. Анна Аренс, Галочка, верная спутница и законная жена Пунина, не перенесла тягот пути и умерла в 1943 году. После войны обитатели Фонтанного дома вернулись на свои места, но покой был недолгим: в 1949 году Николай Пунин был арестован, осужден и сослан в Заполярье, где и скончался через четыре года.

Анна Ахматова больше не вышла замуж, хотя у нее были романы с врачом-патологоанатомом Владимиром Гаршиным и, возможно, с английским дипломатом Исайей Берлином – во всяком случае, оба удостоились стихотворных посвящений. Умерла поэтесса в 1966 году, ей было 76 лет.

Фото Getty Images

Александр Блок, Любовь Менделеева и Андрей Белый

Будущий поэт Саша Блок и дочь великого химика Люба Менделеева познакомились совсем юными: ему было 17 лет, ей – 16. Поженились они год спустя. Саша был очарован девушкой, в которой увидел возвышенный идеал, свою Прекрасную Даму. При этом многие находили внешность Любы довольно заурядной. Анна Ахматова впоследствии отзывалась о ней так: «Глаза – щелки, нос – башмак, щеки – подушки».

Любовь Менделеева и Александр Блок

Фото Getty Images

Сразу после свадьбы Любе открылась шокирующая правда: оказывается, новоиспеченный супруг вообще не собирался вступать с ней в интимные отношения, считая, что их союз гораздо выше плотских удовольствий, имеющих «темное начало».

Несмотря на это, Любовь Дмитриевна не оставляла попыток соблазнить собственного мужа, и два года спустя ей это наконец удалось. Однако «краткие, по-мужски эгоистические встречи» не приносили радости ни ей, ни ему и вскоре совсем прекратились. Тем временем Любовь Дмитриевна оставалась в центре всеобщего внимания как жена поэта и воплощение вечной женственности, причем Блок сам поддерживал этот культ среди своих близких знакомых – людей творческих и увлекающихся. Вот и друг семьи, поэт Андрей Белый, не смог устоять против романтического ореола, созданного вокруг Любы.

Андрей Белый

Фото Getty Images

Александр Блок

Фото Getty Images

А что же она? «Той весной я была брошена на произвол всякого, кто стал бы за мной упорно ухаживать», – вспоминала Менделеева, и этим «всяким» оказался Белый. Он не скрывал своих чувств ни от Любы, ни от Блока и даже пытался вызвать его на дуэль, однако поединок не состоялся.

Все эти события Блок отразил в пьесе «Балаганчик» (1906). По сюжету Арлекин уводит у Пьеро невесту, прекрасную Коломбину, а та оказывается картонной…

И свила серебристая вьюга

Им венчальный перстень-кольцо.

И я видел сквозь ночь – подруга

Улыбнулась ему в лицо.

Ах, тогда в извозчичьи сани

Он подругу мою усадил!

Я бродил в морозном тумане,

Издали за ними следил.

Нервный и бурный роман Белого и Менделеевой продлился два года. Андрей Белый до последнего не терял надежды развести супругов, плел интриги, писал письма, но тщетно. Люба решила сохранить свой брак. В итоге отвергнутый и несчастный Белый уехал за границу. Он был дважды женат и умер в 1934 году в Москве.

Что касается Любы, то Блок открыто изменял ей – и с актрисой Натальей Волоховой, которой он посвятил стихотворения «Снежная маска» и «Фаина», и с оперной певицей Любовью Дельмас, воспетой им в цикле «Кармен», и с бесчисленными проститутками. На смену выдуманной поэтом Прекрасной Даме пришли живые женщины из плоти и крови, а жена по-прежнему не интересовала его физически.

Волохова Наталия

Фото wikipedia

Роль молчаливой и несчастной спутницы Менделееву не устраивала, и она попыталась найти свое счастье в театре, решив стать актрисой. Периодически у Любы случались короткие, ни к чему не обязывающие романы, а от актера Константина Давидовского она неожиданно забеременела. Признаться мужу долго не решалась. В итоге делать аборт оказалось слишком поздно. Блок повел себя стоически, согласившись принять ребенка как своего, но мальчик родился слабым и прожил всего восемь дней.

Любовь Менделеева

Фото wikipedia

Александр Блок

Фото Getty Images

Поэт горевал по нему не меньше, чем сама Любовь Дмитриевна. Их странный союз продолжался вопреки здравому смыслу до самой кончины Блока в 1921 году. Он умер на руках Менделеевой, которую называл «святым местом в душе». Впоследствии Любовь Дмитриевна стала специалистом по истории балета, написала книгу «Классический танец. История и современность» и мемуары «И быль и небылицы о Блоке и о себе». Умерла в одиночестве в 1939 году в возрасте 57 лет.

Марина Цветаева, Сергей Эфрон и Константин Родзевич

Сергей Эфрон и Марина Цветаева

Фото Дом-музей Марины Цветаевой

Марина Цветаева и Сергей Эфрон познакомились в Коктебеле в доме Максимилиана Волошина. Марине было 18, Сергей был на год моложе. Эфрон представлялся ей благородным рыцарем, посланным судьбой:

В его лице я рыцарству верна,

Всем вам, кто жил и умирал без страху! -

Такие – в роковые времена –

Слагают стансы – и идут на плаху.

Не прошло и года, как Сергей и Марина обвенчались. Вскоре у них родилась дочь, которую назвали Ариадной. Анастасия, сестра Цветаевой, так описывает эту семейную идиллию: «Марина была счастлива с ее удивительным мужем, с ее изумительной маленькой дочкой – в те предвоенные годы».

Но затишье продлилось недолго. Как большинству поэтов, Цветаевой, чтобы творить, нужны были сильные эмоциональные потрясения, бурные страсти. Конечно, она искренне любила Сергея, но одного этого чувства было недостаточно. Первым испытанием на прочность для ее брака стала встреча с 29-летней поэтессой Софьей Парнок, которая носила мужские костюмы и короткую стрижку, курила сигары и не скрывала своей склонности к однополой любви. Их роман вспыхнул внезапно и продолжался вплоть до 1916 года. Цветаева посвятила Софье цикл стихотворений «Подруга», включая знаменитое «Под лаской плюшевого пледа…».

Софья Парнок

Фото Getty Images

Марина Цветаева

Фото Getty Images

Кроме того, Цветаевой приписывали краткосрочные отношения с молодым Осипом Мандельштамом. «Простите, но если кроме N люблю еще Генриха Гейне, Вы же не скажете, что я того, первого, не люблю. Значит, любить одновременно живого и мертвого – можно. Но представьте себе, что Генрих Гейне ожил и в любую минуту может войти в комнату. Я та же, Генрих Гейне – тот же, вся разница в том, что он может войти в комнату» – так объясняла Марина свое «донжуанство».

Поэтессе даже в голову не приходило расстаться с мужем. В апреле 1917 года в семье родилась вторая дочь – Ирина. А потом грянула революция, началась Гражданская война. Сергей Эфрон отправился на фронт, воевал на стороне белых. Два года от него не было никаких вестей. Марина осталась с двумя детьми на руках, без денег, в холодной Москве.

Марина Цветаева с дочерью

Фото Getty Images

Младшая дочь умерла от голода в приюте, куда ее определила Цветаева в надежде, что там о ней позаботятся. К 1921 году Эфрон наконец объявился в Константинополе, куда он перебрался вместе с другими белыми офицерами. Семейство воссоединилось в Берлине, затем перебралось в Чехию. И здесь Марина встретила новую любовь – Константина Родзевича, с которым Эфрон сдружился еще в Константинополе. Началось все с невинных совместных прогулок на свежем воздухе. Родзевич стихов Цветаевой не любил и не читал, но это не помешало их роману продлиться около двух лет. Именно ему посвящены знаменитые «Поэма горы», «Поэма конца», «Овраг».

Сергей Эфрон знал об отношениях Марины со своим другом. «Я одновременно и спасательный круг, и жернов на ее шее. Освободить ее от жернова нельзя, не вырвав последней соломинки, за которую она держится. Жизнь моя – сплошная пытка», – писал обманутый муж Максимилиану Волошину.

Марина Цветаева (сидит слева), Сергей Эфрон (стоит слева) Константин Родзевич (сидит справа), 1923 г.

Фото Getty Images

В конце концов Родзевич охладел к Цветаевой и в январе 1925 года уехал из Праги. А 1 февраля у поэтессы родился сын Георгий. «На меня не похож совершенно. Вылитый Марин Цветаев», – говорил Эфрон друзьям. Кто был отцом мальчика, до сих пор доподлинно неизвестно, но подозревать Родзевича оснований было много. Константин судьбой ребенка не интересовался. В дальнейшем он воевал в Испании во время гражданской войны, сражался в рядах французского Сопротивления, попал в концлагерь, откуда был освобожден советскими войсками, и дожил до 93 лет.

Брик не была красивой. Маленькая ростом, худенькая, сутулая, с огромными глазами, она казалась совсем подростком. Однако было в ней что-то особенное, женственное, что так притягивало мужчин и заставляло тех восхищаться этой удивительной женщиной. Лиля это прекрасно осознавала и использовала свои чары при встрече с каждым понравившимся ей мужчиной. «Она умела быть грустной, капризной, женственной, гордой, пустой, непостоянной, умной и какой угодно», — вспоминал один из её современников. А другой знакомый так описывал Лилю: «У неё торжественные глаза: есть наглое и сладкое в её лице с накрашенными губами и тёмными волосами… эта самая обаятельная женщина много знает о человеческой любви и любви чувственной».

К моменту встречи с Маяковским она уже была замужем. Лиля стала женой Осипа Брика в 1912 году, возможно потому, что он был единственным, кто долгое время казался равнодушным к её обаянию. Такого мужчине она простить не могла. Их супружеская жизнь поначалу казалась счастливой. Лиля, умевшая украсить любой, даже более чем скромный быт, способная радоваться каждой приятной мелочи, была отзывчивой и лёгкой в общении. В их с Осипом доме собирались художники, поэты, политики. Иногда гостей нечем было угощать, и в доме Бриков их кормили чаем с хлебом, однако этого, казалось, не замечали — ведь в центре была обаятельная, удивительная Лиля. То, что супруга заигрывает с гостями и иногда ведёт себя более чем нескромно, проницательный Осип старался не замечать. Он понимал, что ни ревностью, ни скандалами, ни упрёками удержать возле себя жену не было бы возможным.

Так продолжалось до 1915 года, пока однажды сестра Лили Эльза не привела в дом Бриков своего близкого друга, начинающего поэта Владимира Маяковского, в которого она была влюблена и с которым хотела связать свою будущую жизнь. Однако этот факт Лиля, казалось, проигнорировала и в тот день по-особому была мила и приветлива с новым гостем. А тот, восхищённый хозяйкой дома, прочёл ей лучшие свои стихи и на коленях просил разрешения у Лилечки посвятить их ей. Та праздновала победу, а Эльза, сгорая от ревности, не находила себе места.

Через несколько дней Маяковский упрашивал Бриков принять его «насовсем», объясняя своё желание тем, что «влюбился безвозвратно в Лилю Юрьевну». Та дала своё согласие, а Осип был вынужден смириться с прихотями ветреной супруги. Однако окончательно в квартиру к Брикам Маяковский перебрался только в 1918 году. Так начался один из самых громких романов ушедшего столетия, «брак втроём», слухи о котором быстро распространялись среди знакомых, друзей и в литературных кругах. И хотя Лиля всем объясняла, что «с Осей интимные отношения у неё давно закончены», странная троица всё-таки проживала вместе в крохотной квартирке под одной крышей.
А судить божественную Лилю никто даже не посмел.

Спустя много лет Лиля скажет: «Я влюбилась в Володю, едва он начал читать „Облако в штанах“. Полюбила его сразу и навсегда». Однако сначала она держала его на расстоянии. «Меня пугала его напористость, рост, неуёмная, необузданная страсть», — признавалась Лиля и добавляла: «Он обрушился на меня, как лавина… Он просто напал на меня».

Любви поэта Лиля Брик не удивилась. Она была полностью уверена в своих чарах и всегда говорила: «Надо внушить мужчине, что он гениальный… И разрешить ему то, что не разрешают дома. Остальное сделают хорошая обувь и шёлковое бельё».

В 1919 году Брики и Маяковский переехали в Москву. На двери их квартиры они повесили табличку: «Брики. Маяковский». Однако Лиля и не думала хранить верность молодому поэту. Она заводила всё новые и новые романы, а её возлюбленный всё чаще уезжал за границу. Он по несколько месяцев проводил в Лондоне, Берлине и особенно в Париже, что Лилю очень устраивало. Именно там жила любимая сестра Эльза, которая пристально следила за парижской жизнью поэта и докладывала Лиле о его любовных интригах. Рассказывая сестре о «романчиках», Эльза всегда добавляла: «Пустое, Лилечка, можно не волноваться». И та успокаивалась ненадолго и продолжала с упоением читать письма и телеграммы своего поклонника.

А Маяковский встречался с женщинами, проводил с ними всё время и непременно шёл с новыми подругами в магазины, чтобы обязательно что-нибудь купить для московской возлюбленной. «Первый же день по приезде посвятили твоим покупкам, — писал поэт из Парижа в Москву, — заказали тебе чемоданчик и купили шляпы. Осилив вышеизложенное, займусь пижамками».

Лиля отвечала на это: «Милый щенёнок, я не забыла тебя… ужасно люблю тебя. Кольца твоего не снимаю…»

Маяковский возвращался из-за границы с подарками. С вокзала он ехал к Брикам, и целый вечер Лиля примеряла платья, кофточки, жакетики, бросалась от радости на шею поэту, а тот ликовал от счастья. Казалось, его возлюбленная принадлежала только ему. Однако наутро поэт вновь сходил с ума от ревности, бил посуду, ломал мебель, кричал и, наконец, хлопая дверью, уходил из дома, чтобы «скитаться» в своём маленьком кабинете на Лубянской площади. Скитания продолжались недолго, и спустя несколько дней Маяковский вновь возвращался к Брикам. «Лиля — стихия, — успокаивал Владимира хладнокровный Осип, — и с этим надо считаться». И поэт опять успокаивался, обещая любимой: «Делай, как хочешь. Ничто никогда и никак моей любви к тебе не изменит…»

Когда друзья Маяковского упрекали его в излишней покорности Лиле Брик, он решительно заявлял: «Запомните! Лиля Юрьевна — моя жена!» А когда те позволяли себе иногда подшучивать над ним, он гордо отвечал: «В любви обиды нет!»

Маяковский старался терпеть все унижения, лишь бы быть рядом с любимой музой. А та, уверенная в собственной власти над влюблённым поклонником, иногда поступала слишком жестоко. Много лет спустя она признавалась: «Я любила заниматься любовью с Осей. Мы запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал».

Проходило несколько дней, и поэт опять не выдерживал. Летом 1922 года Брики и Маяковский отдыхали на даче под Москвой. Рядом с ними жил революционер Александр Краснощёков, с которым у Лили завязался бурный, хотя и непродолжительный роман. Осенью того же года Маяковский стал требовать у возлюбленной разорвать все отношения с новым любовником. На это она оскорбилась и заявила, что не желает больше слышать от него упрёков и выгоняет его из дома ровно на три месяца.

Маяковский посадил себя «под домашний арест» и, как велела Лилечка, они не виделись ровно три месяца. Новый год поэт встретил в одиночестве в своей квартире, а 28 февраля, как было условлено, влюблённые встретились на вокзале, чтобы поехать на несколько дней в Петроград.

В то утро поэт мчался к Лиле, сбивая на пути всех прохожих. Увидев её на вокзале, в пушистой шубке, красивую и надушённую, он схватил её и потащил в вагон поезда. Там, взволнованный и счастливый, Маяковский взахлёб прочёл свою новую поэму «Про это». Посвятил он её, разумеется, Лиле.

В 1926 году, вернувшись из Америки, Владимир Маяковский сообщил Лиле, что там пережил бурный роман с русской эмигранткой Элли Джонс, и та теперь ждёт от него ребёнка. Лицо Лили не выражало ни малейшего огорчения. Она ничем не выдала своё волнение, продемонстрировав любовнику лишь равнодушие и хладнокровие. Такой реакции Маяковский ожидать не мог.

Поэт сходил с ума, мучился от ревности и пытался забыть Лилю, встречаясь с другими женщинами. Однажды, когда он отдыхал в Ялте с очередной подружкой Натальей Брюханенко, Лиля всерьёз испугалась за «Володину любовь» к ней. Она направила телеграмму возлюбленному, где с отчаянием просила не жениться и вернуться «в семью». Спустя несколько дней Маяковский приехал в Москву.

Осенью 1928 года он направился во Францию якобы на лечение. Однако верные Лилины друзья сообщили ей, что за границу Маяковский едет, чтобы встретиться с Элли Джонс и своей маленькой дочерью. Лиле стало тревожно. Однако она всегда привыкла добиваться своих целей. Верная себе, решительная и изобретательная Брик затеяла новую авантюру. Опять она просила сестру «не упускать Володю из виду», и Эльза, чтобы как-то оторвать Маяковского от американки, познакомила его с молодой моделью Дома Шанель, русской эмигранткой Татьяной Яковлевой. Сёстры не ошиблись. Вскоре после встречи с Татьяной Маяковский забыл об Элли. Однако он влюбился в новую знакомую так, что решил жениться на ней и привезти её в Россию.

Восторженный и влюблённый, он посвятил Яковлевой стихотворение. Это означало для Лили Брик лишь одно: для Маяковского она больше не является музой. «Ты в первый раз меня предал», — с горечью сказала Владимиру Лиля, когда он вернулся в Москву. А он впервые ничего не объяснил. Этого Лиля пережить не могла.

В октябре 1929 года она пригласила своих друзей и устроила пышную вечеринку. В середине вечера Лиля якобы нечаянно заговорила о своей сестре, от которой недавно получила письмо. Это письмо хитрая хозяйка решила зачитать вслух. В конце послания Эльза писала, что Татьяна Яковлева выходит замуж за знатного и очень богатого виконта. Владимир Маяковский, услышав новость, побледнел, встал и вышел из квартиры. Он так и не понял, что Татьяна вовсе не собиралась выходить замуж, что сёстры провернули очередную авантюру, чтобы Володенька остался с Лилей и мог дальше плодотворно работать.

Спустя полгода Брики отправлялись в Берлин. Маяковский провожал их на вокзале, а через несколько дней в отеле Осипа и Лилю ждала телеграмма из России: «Сегодня утром Володя покончил с собой». Это произошло 14 апреля 1930 года. Он оставил записку, в которой среди других фраз были слова: «Лиля, люби меня».

В июле того же года вышло правительственное постановление, в котором Лиле Брик начислялась пенсия в размере 300 рублей и отходила половина авторских прав на произведения Владимира Маяковского. Другая половина была разделена между родственниками поэта. Лиля, хотя и переживала смерть любимого друга, однако объясняла её с завидным спокойствием: «Володя был неврастеник, — говорила Брик, — едва я его узнала, он уже думал о самоубийстве».

В год смерти поэта ей было тридцать девять лет. Она ещё прожила долгую и интересную жизнь. Сразу после смерти Маяковского она развелась с Осипом Бриком и вышла замуж за Виталия Примакова.

Когда того расстреляли, Лиля вступила в третий брак — с Василием Катаняном, литературоведом, изучавшим жизнь и творчество Владимира Маяковского. Брик увела Катаняна из семьи и прожила с ним около сорока лет.

Осип умер в 1945 году. Его смерть Лиля переживала по-особенному. «Я любила, люблю и буду любить Осю больше чем брата, больше чем мужа, больше чем сына. Он неотделим от меня», — признавалась она и добавляла, что отказалась бы от всего в жизни, лишь бы только Осип продолжал жить. Когда её осторожно спросили, отказалась бы Лиля Юрьевна от Маяковского, чтобы не потерять Осипа, она утвердительно кивнула головой.

Умерла Лиля Брик в 1978 году. Она ушла из жизни, выпив большую дозу снотворного. Муза поэта и здесь осталась себе верна: она сама определяла конец собственной судьбы.

До последних дней она не снимала кольца, подаренного Владимиром Маяковским. На небольшом скромном колечке было выгравировано три буквы с инициалами Лили — ЛЮБ. Когда она вращала его в руках, вспоминая о поэте, буквы сливались в одно слово — «Люблю». Лилю Брик никогда не покидала память о несчастном, влюблённом в неё поэте.

Использован материал сайта www.stories-of-love.ru

Владимир Маяковский и Лиля Брик

Тот, кто думает, что Муза обязательно должна быть созданием небесной красоты, как правило, глубоко заблуждается. Лиля Брик – роковая возлюбленная великого поэта Владимира Маяковского, та, ради которой он совершил в своей жизни множество безумств – и не всегда поэтического плана – была совсем не красавицей. Невысокого роста, худая, сутулая, Лиля производила впечатление разве что своей живостью, да еще хороши были ее глаза – большие, блестящие, выразительные.

Владимир Маяковский и Лиля Брик

Она сама прекрасно понимала, что нравится мужчинам, и не упускала случая испытать свои чары на каждом мало-мальски подходящем объекте. В ход шло все: капризы, улыбки, чувственный взгляд… Она умела казаться какой угодно и какой нужно было именно в данный момент и с конкретным человеком. Лиля могла быть умной или пустышкой, наглой или робкой, грустной или бесшабашной… Но, играя какую угодно роль, эта женщина всегда оставалась сама собой, а перед ее обаянием не мог устоять буквально никто.

Когда они встретились, Лиля уже была замужем – в 1912 году она вышла за Осипа Брика, единственного человека, который остался равнодушным к ее колдовским чарам. Эпоха была непростой, и непростым был брак, и дом, в котором собирались поэты, художники, актеры новых направлений, также был или казался непростым. И царила там она – хозяйка дома, то заигрывавшая с гостями, то внимавшая им с непосредственностью ребенка или со взглядом умудренной годами содержательницы борделя…

В 1915-м в дом Бриков вошел Он – тот, для кого она станет не просто женщиной. А начиналось все на редкость просто: молодого поэта Маяковского привела с собой сестра Лили, Эльза. Эльза видела в нем будущего жениха и хотела показать его родственникам. Гость был более чем мил, но понимала ли сама Лиля, которая сразу же повела себя так, как будто в мире существовали только два человека – Владимир Маяковский и она сама, что смертельно обижает сестру? Поэт на коленях читал стихи и просил позволения посвятить их ей, Лиле, а ее сестра в это время сгорала от ревности!

Через несколько дней Маяковский появился у Бриков снова – с неожиданной просьбой. Он просил «принять его насовсем» и полушутя, полусерьезно объяснял это тем, что влюбился в несравненную Лилию Юрьевну. Лиля, в восторге от нового обожателя, тут же дала свое согласие, но что оставалось делать Осипу? Свободные браки были в моде, а супружеская верность, напротив, считалась пережитком средневековья. Чтобы не прослыть ретроградом, Осип Брик скрепя сердце дал согласие на нечто невиданное, скандальное, небывалое – и начался один из самых эпатажных и загадочных романов прошлого века – «брак втроем».

Лиля объясняла шокированным знакомым, что с Осипом у нее давно нет интимных отношений, но сам факт, что двое мужчин и одна женщина живут вместе в крохотной квартирке, на многих действовал как пощечина, данная патриархальной морали. Маяковский сходил с ума, плененный чарами чужой жены. А что думала по этому поводу сама мадам Брик? Вот ее собственные слова: «Надо внушить мужчине, что он гениальный… И разрешить ему то, что не разрешают дома. Остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье».

В 1919-м Брики переехали в Москву, разумеется, вместе с Маяковским. И на двери их – снова общей! – квартиры была повешена табличка: «Брики. Маяковский». Однако ветреная обольстительница и не думала хранить верность ни Брику, ни тому, кого она с такой легкостью увела у собственной сестры. Она заводила все новые интрижки, тем более что Маяковский был чрезвычайно занят. Он то и дело уезжал по делам за границу, неделями пропадал в Берлине, Париже, Лондоне… Оттуда неслись к возлюбленной письма и телеграммы, а она читала их походя.

У читателей может сложиться превратное мнение о том, что Лиля просто вертела Маяковским, как хотела, а он был ей верен и ничего не знал о ее проделках. Этого как раз не было: статный высокий красавец с магнетическим взором всегда привлекал к себе женщин, и они вешались ему на шею, где бы он ни был – в Москве ли, в Париже. Однако, познакомившись с новой пассией, он тотчас вел ее в магазин, чтобы купить… подарки для Лили! Вот что писал поэт своей подруге из Парижа: «Первый же день по приезде посвятили твоим покупкам, заказали тебе чемоданчик и купили шляпы. Осилив вышеизложенное, займусь пижамками».

Первый вечер после его возвращения к Брикам обычно бывал самым счастливым: Лиля примеряла у зеркала обновки, визжала, прыгала от счастья, целовала его… а уже на следующий день Маяковского начинала грызть самая черная ревность. Он скандалил с любовницей, бил посуду, крушил мебель – и съезжал в свой крохотный кабинет на Лубянской площади. Но долго жить без Лили он не мог. Через несколько дней он обычно возвращался, а утешал его… сам Осип. «Лиля – стихия, – говорил он, – и с этим надо считаться».

И действительно, если живешь с музой, должна ли она быть верной, варить борщи, стирать носки и рожать детей? Или же музы нужны творцам лишь для вдохновения? Однако иногда жестокость Лили, ее склонность к получению нездоровых впечатлений переходила всякие границы. В ее воспоминаниях можно прочесть и такое: «Я любила заниматься любовью с Осей. Мы запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал».

Летом 1922-го у Лили возник бурный дачный роман. Маяковский не выдержал, и, хотя ранее он отшучивался, говоря друзьям что «в любви обиды нет», в этот раз потребовал от пассии немедленно разорвать отношения с любовником. На что Лиля… послала его «под домашний арест» на три месяца. Новый год поэт встречал в горьком одиночестве, но 28 февраля они с Лилей должны были вместе ехать в Петроград. Маяковский мчался к возлюбленной, которую не видел ровно три месяца, по перрону, не замечая никого: он сшибал, как кегли, чужие чемоданы, толкал отъезжающих… Добравшись наконец до надушенной Лили в купленной им же шубке, он схватил ее в свои железные объятия. Затащив Брик в купе, он прочел ей новую поэму – «Про это». Посвящена она, разумеется, была ей, неповторимой и единственной…

В 1926 году Маяковский побывал в Америке. Вернувшись, он сообщил Лиле, что там у него был роман с русской эмигранткой Элли Джонс и у той от него должен родиться ребенок. Лиля выслушала новость и… равнодушно отвернулась. Америка была далеко, но вот когда у поэта в Ялте возникли серьезные отношения с Натальей Брюханенко, мадам Брик разволновалась не на шутку. У нее везде были осведомители, и в этот раз ей сообщили, что Маяковский увлечен и намерен жениться. Лиля тут же послала телеграмму: она умоляла любовника «бросить все и вернуться в семью». Привязанность и зависимость от Лили была настолько сильна, что поэт действительно «бросил все» и вернулся в Москву!

Осенью 1928-го Маяковский выехал во Францию – на лечение. Однако Лиля узнала, что там он должен встретиться с Элли и своей маленькой дочерью. Это могло стать крахом их отношений, и Лиля немедленно затеяла новую авантюру. Она уговорила свою сестру Эльзу, жившую в Париже, расстроить отношения поэта и Джонс. Каковы же были обаяние и сила убеждения этой женщины, что ее прихотям подчинялись буквально все: муж, терпевший присутствие любовника в доме, и сестра, у которой она этого самого любовника увела?! Как бы то ни было, Эльза выполнила просьбу Лили и подсунула Маяковскому молоденькую модель дома Шанель, также русскую эмигрантку, Татьяну Яковлеву. План удался – поэт тут же охладел к Джонс, но… настолько влюбился в Яковлеву, что решил жениться на ней!

Когда Маяковский посвятил Яковлевой стихотворение, Лиля поняла, что уже не она стоит для него на первом месте – теперь музой поэта стала Татьяна. «Ты в первый раз меня предал!» – упрекнула она, когда Владимир вернулся в Москву. А он… ничего не ответил. Наверное, тогда Лиля и почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног…

Брик решила добиться реванша: устроив вечеринку, она, разумеется, позвала на нее и Маяковского. В середине вечера, когда все изрядно выпили и расслабились, она зачитала письмо из Парижа, от сестры. Главной новостью, которую она хотела донести до бывшего любовника, была та, что Татьяна Яковлева выходит замуж за богатого французского виконта. Маяковский побледнел как полотно, встал и молча вышел… Не стоит и говорить о том, что ничего подобного не было – письмо было состряпано по просьбе самой Лили.

14 апреля 1930 года, когда Осип и Лиля Брик находились в Берлине, до них дошла страшная весть: Маяковский покончил с собой. О самоубийстве поэта до сих пор ходят неоднозначные слухи, но существовала предсмертная записка, в которой, в частности, были такие строки: «Лиля, люби меня»…

Лиле Брик была начислена пенсия, а также отходило пятьдесят процентов отчислений от посмертных гонораров поэта. Новоиспеченная вдова была, как всегда, обаятельна и хладнокровно поясняла всем желающим: «Володя был неврастеник. Он постоянно думал о самоубийстве».

Муза Маяковского прожила еще много лет: сразу же после смерти поэта она развелась с Осипом Бриком и вышла замуж за гораздо более перспективного в отношении брака Виталия Примакова. Когда Примакова расстреляли, Брик нашла себе нового мужа – литературоведа Василия Катаняна, которого увела от жены. Впрочем, разбивать жизни и строить козни этой женщине нравилось всегда…

Умерла Лиля Брик в 1978 году, выпив большую дозу снотворного. Старость и сопутствующие ей болезни оказались тем испытанием, которое она терпеть не хотела. На руке у мертвой Лили все еще было надето кольцо, когда-то подаренное ей Маяковским. На внутренней стороне его были выгравированы буквы, инициалы владелицы – ЛЮБ. Когда Лиля быстро вращала кольцо в пальцах, буквы сливались в то единственное слово, которое когда-то хотел услышать от нее поэт: «люблю»…